О «Суде времени». Заметки участника передач

С конца июля 2010 г. ежедневно по будним дням в 21.00 по «Пятому каналу» идет передача «Суд времени». В первых ее передачах восседавший на высокой судейской трибуне Н. К. Сванидзе призывал телезрителей «судить историю… вместе с нами». За несколько месяцев «суд времени» рассмотрел «дела» от Юлия Цезаря до современного финансового кризиса. Суду были подвергнуты Александр Невский, Петр I и Николай II. Однако большинство «судебных дел» было посвящено советскому времени.

Глава 1. Как был нанесен удар по советскому прошлому.

Идея подвергнуть суду советское прошлое не нова. Так, вместо послесловия к своему двухтомному сочинению о Сталине, изданному в 1990 г., генерал-историк Д. Д. Волкогонов написал главу, названную им «Вердикт Истории». Этот «вердикт» выносил сам автор книги. С конца 80-х годов появилось немало самозваных судей, которые судили прошлое, изрекая ему суровые приговоры. В ходе этих «судебных» разбирательств полностью отвергались те оценки, которые были разработаны советской исторической наукой, и те представления о прошлом, которые сложились у многих поколений советских людей.

Казалось, советская историческая наука добилась немалых успехов. Были созданы огромные архивные фонды. По имевшимся в них материалам и другим источникам были написаны обстоятельные научные исследования об истории всех республик и многих областей СССР, а также всей великой страны. Было написано немало солидных книг и многотомных сочинений, посвященных советскому прошлому, защищены тысячи диссертаций на звание кандидатов и докторов исторических наук. В них были приведены многочисленные свидетельства трудовой деятельности и ратного подвига миллионов советских людей, развития экономики, социальной жизни, культуры за 70 лет. Факты, изложенные в трудах историков, были, как правило, безупречно выверены и подтверждены сносками на опубликованные документы или архивные материалы. В массовых изданиях содержались справочные данные, в том числе статистические, позволявшие увидеть динамику развития советской страны.

В исторических и краеведческих музеях хранились многочисленные материальные свидетельства советского прошлого. На предприятиях и в школах создавались свои музеи. В городах и селах имелись многочисленные памятники, связанные с историей советской страны. Многие улицы, площади, города, области были названы в честь выдающихся деятелей или событий советского времени. В учебниках для школ и высших учебных заведений излагались основные факты о событиях после 1917 года. Памятные даты советского государства, важных событий местного значения, юбилеи выдающихся людей страны сопровождались встречами с героями войны и труда. Беседы с очевидцами давних дел перекликались с семейными воспоминаниями, фотографиями, письмами, хранившиеся в семьях советских людей.

Знания о советской истории популяризировались в художественной литературе, фильмах и телесериалах. При этом авторы художественных литературных произведений нередко опережали профессиональных историков в постановке и решении сложных вопросов советского прошлого, а средства тогдашнего кинематографа позволяли максимально близко к исторической правде воссоздавать исторические события, включая грандиозные военные сражения.

Однако эти достижения в исследовании советского прошлого и его популяризации имели свою теневую сторону. Различные политические установки, взятые на вооружение руководством страны несколько десятилетий назад, но уже не отвечавшие запросам времени, мешали всестороннему изучению целого ряда вопросов истории. Любые критические замечания относительно советского прошлого носили приглушенный характер, так как нельзя было «бросать тень» на Октябрьскую революцию и рабочий класс нашей страны, а также другие трудящиеся классы. Замечания об ошибках и провалах в политике руководства страны были робкими, так как нельзя было осуждать политику Коммунистической партии и Советского правительства в целом, а также тех руководителей страны, которые к моменту написания исторической работы еще не были подвергнуты критике. Нельзя было высказывать замечания, которые могли бы рассматриваться как огульное осуждение целых народов, особенно тех, кто находился в составе СССР, или тех стран, которые поддерживали дружеские отношения с Советской страной.

Многие важные темы оказались закрытыми для исследователей, а содержание соответствующих архивов были для них недоступным. Такие сведения, как число погибших в голодные годы, число высланных и заключенных в годы коллективизации, число репрессированных и расстрелянных, обстоятельства многих политических дел оказались вне сферы их научного поиска. Советские историки не могли заняться изучением деятельности таких советских руководителей, как Сталин, Троцкий, Бухарин, Хрущев, а после 1985 гг. к этому списку присоединили и Брежнева. Труды этих и многих других советских деятелей исчезли из библиотек. (Правда, достаточно было обратиться к полному собранию сочинению В. И. Ленина или изданным без всяких купюр стенограммам съездов партии, чтобы получить более полное представление о событиях тех лет. В сочинениях можно было прочесть письма Ленина к лицам, о которых не полагалась упоминать. В стенограммах же съездов партии можно было прочесть их публичные выступления.)

Постановка новых тем редко поощрялась. Зато как блины пекли диссертации на соискание ученых званий с названиями: «Деятельность КПСС по осуществлению решений *** съезда партии на примере Н-ской области». Так как таких областей в СССР было больше ста, то после каждого съезда партии можно было ожидать появление более сотни работ с похожими названиями. Тысячи диссертаций было посвящено самым различным эпизодам из деятельности В. И. Ленина и истории появления его работ.

Стремление обойти острые углы и потопить неудобные проблемы в тяжеловесных формулировках делало многие фундаментальные труды по советской истории трудными для восприятия. Категоричные и однозначные формулировки, которые были призваны характеризовать сложные и противоречивые исторические процессы, можно было заучить перед уроком или экзаменом, но затем благополучно забыть.

Так повелось с первых лет существования советской политучебы. О том, как осваивали основы политграмоты в воинских частях в годы Гражданской войны, с иронией рассказал Артем Веселый в своем романе «Россия кровью умытая»: «Все было мудро и просто: «Красная армия — защитница трудящихся… Наши враги — кулаки, помещики и капиталисты… Беспощадно… Долг… Красное священное знамя… Долой… Да здравствует… У кого есть вопросы, товарищи?»

В 20-е годы набор политических стереотипов несколько изменился. В свое «незаменимое пособие для сочинения юбилейных статей, табельных фельетонов, а также парадных стихотворений» Остап Бендер включил такие штампы: «железный конь», «маяки индустриализации», «поступь истории», «взвиваются и рдеют стяги», «клики трудящихся», «пение сердец», «заря новой жизни», «вперед!», «зубовный скрежет классового врага», «капиталистический Ваал», «империалистический Молох», «взметается девятый вал», «вершится двенадцатый час».

Штампы изобиловали в документах и официальных выступлениях и в середине 80-х гг. Вот взятые наугад словосочетания из начала и концовки отчетного доклада Генерального секретаря ЦК КПСС М. С. Горбачева на XXVII съезде КПСС (25 февраля 1986 г.): «крутой перелом в жизни страны», «огромный потенциал, заложенный в социализме», «живое творчество масс», «воодушевить, сплотить и организовать миллионные массы трудящихся», «прочный фундамент марксистско-ленинской науки», «жизненность марксистско-ленинского учения», «невежество и мракобесие в мире капитала», «международные реакционные силы отнюдь не всемогущи», «неукротимый поток истории», «ход истории неотвратим», «с энергией, единством воли подниматься выше, идти вперед». В 1986 году эти штампы уже не вызывали иронии и не были поводом для пародий, как прежде. Они просто надоели, как надоел и Горбачев, постоянно извергавший потоки шаблонных фраз и нереальных обещаний.

Советское настоящее и прошлое в художественном изображении также становилось все более примитивным и стереотипным. На протяжении долгих лет выходили кино- и телефильмы об истории страны, похожие друг на друга и создававшие упрощенное изображение прошлого. Если по экрану неслась неизвестно куда и зачем лихая конница, то сразу было понятно, что фильм про Гражданскую войну. Когда звучала быстрая мелодия песни со словами, вылетавшие целыми скороговорками, а на экране в такт музыке суетилось много людей с тачками и лопатами, то фильм был про первые пятилетки. Если же по экрану маршировали нагловатые белобрысые субъекты, играя на губных гармошках и не замечая спрятавшихся в кустах партизан, то это был фильм про войну Отечественную. Однообразное изображение прошлого вызывало скуку и отторжение.

Не удивительно, что неповоротливая и тяжеловесная советская историческая наука и поверхностные шаблонные популярные изделия на темы истории оказались уязвимыми для сокрушительной атаки разрушителей отечественного прошлого. Атакующие били по наиболее уязвимым местам исторического сознания народа, которые именовали «белыми пятнами» отечественной истории. Они уверяли, что подлинная правда скрыта лишь в этих «белых пятнах», и огульно перечеркивали те великие деяния народа, которые прежде были внимательно изучены и ярко освещены. С легкой руки советского писателя Чингиза Айтматова в обиход было внедрено слово «манкурт» для обозначения тех, кто забыл свое прошлое. А вскоре значительная часть населения страны Советов была объявлена «манкуртами».

В авангарде наступления на сложившиеся представления о советском прошлом выступили не профессиональные историки, а лица, преуспевшие в сфере художественного вымысла, но никогда не занимавшиеся профессионально советской историей. Среди них были драматург Шатров, кинематографист Абуладзе, сочинитель детективных романов для подростков Рыбаков. Для посрамления советской истории они прибегали к приемам, характерным для того жанра, в котором они до сих пор преуспевали. Вместо документов Рыбаков прибегал к произвольному воспроизведению «мыслей Сталина». Именно так был создан лжесталинский афоризм: «Есть человек — есть проблема. Нет человека — нет проблемы». Особенности драматургии позволили Шатрову воскресить на сцене всех видных деятелей Советской страны, которые посмертно прокляли Сталина. Абуладзе же прибег к экранизации фантазий, которые за минуту возникли в голове некоей грузинской женщины.

Объясняя суть своего метода, которым он пользовался при создании «Архипелага ГУЛАГа», Солженицын говорил: «Там, где научное исследование требовало бы сто фактов, двести — а у меня их два! три! И между ними бездна, прорыв. И вот этот мост, в который нужно бы уложить ещё сто девяноста восемь фактов, — мы художественным прыжком делаем, образом, рассказом, иногда пословицей». Именно такими «прыжками» преодолевалась пропасть между исторической реальностью и фантазией авторов.

Разумеется, успех этих и других лиц в их атаках на советскую историю в значительной степени объяснялся поддержкой со стороны М. С. Горбачева, А. Н. Яковлева и других власть имущих, которые решили развязать дискуссию по вопросам истории в своих узко корыстных целях для установления иного общественно-политического строя. Новый строй позволил бы увековечить господствующее положение верхов, а также воротил теневой экономики. Попытки вступиться за советское прошлое беспощадно пресекались. Достаточно было учительнице химии Нине Андреевой усомниться в правоте безапелляционных суждений, высказанных в романах, пьесах и кинофильмах того времени, как развернулась подлинная охота на «врагов перестройки». Сигнал к расправе был дан Александром Яковлевым в его статье, опубликованной в «Правде» без подписи. Запрет власть имущих на возражения позволил многим лицам, не вооруженным историческими знаниями, развернуть атаку на 70 лет отечественной истории и разгромить казалось бы непоколебимое здание советской исторической науки.

Толстые и тонкие журналы, еженедельники и ежедневные газеты, которые вдруг по распоряжению сверху обрели прежде дефицитную бумагу для выпуска миллионов экземпляров своей продукции, теле- и радиопередачи без устали атаковали советское прошлое. Слова «ГУЛАГ» и «Беломорканал», словосочетания «сталинские лагеря» и «сталинские репрессии» часто чередовались с высказываниями классиков о «слезинке ребенка» и «выдавливании из себя раба по капле». Вопреки всякой логике яростные обвинения в адрес давно умерших людей были объявлены всенародным «покаянием».

Вместо уклончивых и туманных формул, принятых прежде, «разоблачители» давали эмоционально насыщенные ответы на те вопросы, которые долго оставались без ответа. Сухие отписки о «трудностях строительства» или «незаконных репрессиях», казалось, обретали плоть и кровь в устрашающей информации о массовом голоде, мучениях в лагерях и жестоких казнях. При этом утверждалось, что репрессированными и казненными были десятки миллионов человек. Суконные фразы об ошибках, допущенных в первый период Великой Отечественной войны, блекли и растворялись под натиском сочинений о миллионах трупов, которыми советские генералы якобы заваливали захватчиков. Ставшие шаблонными слова и образы, которые должны были свидетельствовать об энтузиазме трудового подвига, легко перечеркивались заявлениями о всеобщем страхе, который якобы господствовал в советском обществе. Под вопрос были поставлены даже те, казалось бы, видимые материальные достижения прошедших лет, которые можно было подтвердить статистикой, так как они были объявлены «лукавыми цифрами».

В чести оказались иные очевидцы прошлого. Вместо участников и героев Гражданской и Великой Отечественной войн, а также тружеников пятилеток, теперь вещали те, кто пострадал от советской власти. Если в повести «Судьба барабанщика» Аркадия Гайдара героическим ореолом был окружен уголовник, когда он представился политкаторжанином и партизаном-чапаевцем, то теперь же таким ореолом были окружены узники ГУЛАГа, хотя, как и в случае с героем повести, не всегда было известно о подлинных причинах заключения их в лагеря.

Для своей атаки на советскую историю разрушители были нередко оснащены иностранным оружием. В одной из своих статей Нина Андреева доказала, что значительная часть знаменитого романа «Дети Арбата» содержала текстуальные заимствования из книг зарубежных советологов Д. Роберта, С. Коэна и Д. Боффа. Основные положения критики советской истории были также взяты из иностранных источников, созданных за годы «холодной войны». В дальнейшем лично Сорос контролировал, какие учебники по истории следует допустить для обучения российских школьников. Изложение многих событий советской жизни было взято из иностранных учебников. Поэтому это повествование стало приблизительным и неточным, а то и откровенно враждебным по отношению к народам России, как и почти всё, что пишут последние сотни лет многие зарубежные авторы о нашей стране. Следуя западным канонам русофобии, которая всегда исходила из того, что жуткая российская равнина заселена мрачными и жестокими варварами, авторы учебников, прошедших контроль Сороса и других, старательно описывали Советскую страну как край дикости, ужаса и страха.

Отторжение советского прошлого происходило одновременно с воспеванием Троцкого, Бухарина и других деятелей, не скрывавших своего презрения к России и ее культуре. На вооружение были взяты идеи Троцкого, который писал о том, что «Россия в силу своей природы и истории обречена на отсталость», что «русская культура представляет собой лишь имитацию лучших произведений мировой культуры».

А куда же делись те, кто должен был защищать непоколебимую крепость советской исторической науки? Андрей Сахаров, который, будучи ответственным сотрудником аппарата ЦК КПСС, жестко контролировал историческую науку, теперь возглавил Институт российской истории и стал архиепископом антисоветизма. Его заместитель Владимир Лавров, получивший докторскую степень за исследование неизвестной прежде заметки В. И. Ленина, стал требовать выбросить тело Ленина из Мавзолея. При этом ни Лавров, ни Сахаров не отказывались от своих ученых степеней. А ведь они были получены ими за свои диссертационные работы, в которых была многократно выражена верность марксизму-ленинизму, от которого они ныне энергично отреклись.

Куда-то «по кустам, по углам» разбежались десятки тысяч кандидатов и докторов наук, защитивших свои диссертации на темы о деятельности КПСС по реализации решений очередного своего съезда на примере той или иной области. Трусливо молчали многие сотрудники научных институтов и учебных кафедр, занимавшихся отечественной историей.

Многие авторы художественных произведений и кинематографисты, прежде немало преуспевшие в создании героических историко-революционных саг, теперь спешили перестроиться и создавали «обличительные» антисоветские произведения.

Значительная часть людей, воспитанных на советских учебниках истории, читавших исторические художественные книги, а порой и исследования о советском прошлом, просмотревших множество историко-революционных фильмов и передач, с поразительной быстротой приняла некритически сочинения «разоблачителей». Во многом такая метаморфоза объяснялась не только слабостями советской исторической науки или привлекательными сторонами художественного или около художественного вымысла, предложенного им с середины 80-х гг., а тем, что атака на советское прошлое воспринималась как отторжение всего плохого, что было в окружавшей их советской жизни, и обещание перехода в счастливое, безбедное будущее.

Отражая эти настроения, газета «Россия» писала 31 августа 1991 года: «Сегодня мы все, россияне, находимся как бы на одном из пиков горной системы истории. Рушатся тоталитаризм, империя, насильственно насажденные Идолы. На новом витке осуществляется возврат к пути развития, исключающем насилие над естеством в лоно цивилизованных государств». В своём новогоднем обращении накануне нового 1992 года Борис Ельцин объяснил нынешние трудности страны тем, что предыдущие 74 года Россия провела в «глубокой яме». Августовские победители уверяли, что страна находится на пороге перехода к счастливой жизни. В конце 1991 года президент России Б. И. Ельцин заверил, что реформы займут даже не 500 дней, как обещали Григорий Явлинский и его коллеги по разработке соответствующего плана, а всего 6-8 месяцев, то есть 180 — 240 дней.

Глава 2. Двадцать лет спустя.

Вместо перехода в царство всеобщего счастья произошло нечто противоположное. В 2009 году академик А. Аганбегян, который внес немалый вклад в осуществление смены общественно-политического строя в нашей стране, в своей книге «Кризис: беда и шанс для России» бесстрастно констатировал: с начала до конца 90-х Россия падала в яму, а до 2007 г. она выбиралась из ямы. Нынешний кризис, считал ученый, вновь отбросит Россию на 2-3 года назад. Между тем за эти годы многие страны мира, а уж особенно Китай, быстро двинулись вперед. В результате, если с 1917 г. по 1985 г. доля нашей страны в мировом промышленном производстве выросла с 3% до 20%, то теперь на долю России приходится менее 3% мирового промышленного производства. Почти сто лет напряженного труда народов нашей страны были выброшены за борт под предлогом приобщения к мировой цивилизации.

И все же некоторые авторы пытались уверить, будто жизнь россиян улучшилась за последние десятилетия. Так, в большом томе «Реальная Россия», изданном на основе социологического проекта Михаила Тарусина, утверждалось, что с 1991 года жизнь 60% россиян «улучшилась в разы». В подтверждение своих слов авторы указывали, что в 2005 году автомобили 1997 — 2004 годов выпуска имелись у 16,3% опрошенных, персональные компьютеры — у 17,7%, стиральные машины-автоматы — у 31,4%, сотовые телефоны — у 40,8%. Получилось, что у 62,6% опрошенных имелся хотя бы один из упомянутых предметов. Видимо авторы проекта считали, что приобретение мобильного телефона улучшало положение человека «в разы».

В то же время из данных того же исследования следовало, что у 10,4% опрошенных не хватало денег даже на еду, у 41,3% на еду хватало денег, но «покупка одежды — серьезная проблема», у 36,3% хватало денег на еду и одежду, но «было бы трудно купить холодильник или стиральную машину». Следует напомнить, что к концу пребывания у власти Брежнева холодильники и стиральные машины имелись у 80 — 90% всех советских семей. Из приведенных данных следовало, что 88% испытывали немалые материальные трудности даже до кризиса.

В ходе этого исследования на вопрос, «когда наступит достойная жизнь у россиян»?, 17,4% ответили «через 11 — 20 лет», 22% — «более чем через 20 лет», 25,9% — «никогда». Лишь 1,1% ответили, что «она уже наступила». Очевидно, что этой части населения в момент опроса жилось «счастливо, вольготно на Руси».

Кризис не только ухудшил материальное положение миллионов людей. Он вселил неуверенность в сердца подавляющей части населения. Даже обеспеченные люди вдруг поняли, что они не смогут расплатиться за приобретенный в кредит дорогой автомобиль, если лишатся заработка. Даже богатые стали испытывать тревогу за свои капиталы.

За 20 лет в стране появилось не только множество автомобилей, компьютеров, стиральных машин-автоматов и мобильных телефонов, но и такие темные стороны жизни, какие не существовали в советское время. Постоянно росла плата за жилье и качественное лечение. Получение образования фактически стало платным и стоило немалых денег. Бешеный рост цен на транспортные услуги сделал недоступным отдых за пределами своего места жительства. Все поры жизни пронизала коррупция.

Бронированные двери в подъездах домов и квартир, железные решетки на лестничных клетках, видеокамеры, дистанционная охрана жилья, многократный рост числа сторожей и вневедомственной охраны, нередко вооруженной до зубов, и приобретение бойцовских собак и других зверей-охранников, а также многие другие приметы сегодняшнего дня свидетельствуют о том, что господствующий страх перед противоправными элементами стал спутником капитализации страны.

Реставраторы капитализма возродили принцип «человек человеку волк». Поэтому в ходе упомянутого исследования лишь 14,3% расценивали современные отношения между людьми как «спокойные, дружелюбные», зато 54,6% признали их «нейтральными, безразличными», а 30% — «напряженными, враждебными».

Вместо торжества добрых нравов и любви к ближнему на развалинах советского общества побеждала мораль жестокого меркантилизма и бездушности. Коррумпированные чиновники, которые брезговали взятками менее 1 миллиона долларов, «оборотни в погонах», врачи, требовавшие немыслимых подношений за исполнение ими профессиональных обязанностей, производители заведомо ядовитых пищевых продуктов и фальшивых лекарств, стали порождением новых времен. Цинизм, неверие в лучшие качества людей атрофировали сердоболие и милосердие. Поэтому сведения о муках, которые претерпели какие-то люди из других стран и других эпох мало, кого трогали. В информационных материалах всегда предупреждали, что среди жертв жутких стихийных или технологических катастроф «россиян нет». Из этих замечаний следовало, что не стоит волноваться по поводу гибели «нероссиян». По этой же причине рассказы о мучениях, которые некогда претерпели невинно осужденные, уже не так трогали.

Пропаганда вызывала все больше недоверия. Мало, кто верил официальному утверждению о том, что после 1991 года в России победила демократия, то есть народовластие. Лишь 1,2% опрошенных сочли, что «реальная власть в России» принадлежит народу (возможно, что это те же люди, которые решили, что «достойная жизнь уже наступила», а «народ» — это они). Зато 40,3% ответили, что реальная власть находится в руках олигархов, а 21,2% — что она принадлежит президенту.

Обследование показало, что доверие к институтам власти упало в России до предела. Лишь 11,7% опрошенных заявили, что они «полностью доверяли руководителю области», 10,4% «полностью доверяли руководителю города, села», 7,2% «полностью доверяли милиции», 9,3% «полностью доверяли правительству РФ».

Великий обман, в результате которого вместо подъема к солнечным вершинам, произошло низвержение в пропасть, не был забыт. Не были забыты обманы жертвами «пирамид» и обездоленными вкладчиками. Даже в 2005 году, за три года до начала кризиса, доверие к средствам массовой информации упало до 6%.

Росло недоверие и к антисоветской пропаганде, которая беспрестанно велась по самым различным каналам воздействия на общественное мнение. Миллионы людей не видели причин, почему они должны воспринимать свое советское прошлое, которое по многим причинам выглядело лучше настоящего, как непрерывную полосу мучений. Сравнение впечатлений о новой жизни с воспоминаниями о жизни советской стало благодатной почвой для ностальгии по утраченному миру.

Между тем поражение советской исторической науки не привело к полному торжеству тех, кто разделял антисоветские установки. За последние 20 лет многие ученые, в том числе прежде не занимавшиеся историей, стали предпринимать усилия по осмыслению пути, пройденную страной за 70 лет. Зачастую им помогали навыки научной работы, сложившиеся в областях, далеких от истории.

Оправившись от первоначального шока, многие честные ученые-историки также возобновили изучение советской истории. При этом они брались за постановку тех «неудобных» вопросов, которые так старательно избегала советская историческая наука и так активно эксплуатировали разрушители нашей страны. Они упорно искали новые документы и переосмысливали известные факты, чтобы правдиво охарактеризовать прошлое нашей страны до 1991 года.

Так, например, внимательно проанализировав документы партийных архивов, Юрий Жуков пришел к выводу о том, что инициаторами репрессий 1937 — 1938 гг., получивших название «сталинских», были политические противники И. В. Сталина, опасавшиеся тайных, равных, прямых и альтернативных выборов в соответствии со сталинской конституцией. Александр Колпакиди, опираясь на знакомство с архивными материалами, доказал наличие заговора Тухачевского. Георгий Куманев сделал достоянием широкой общественности архивные данные о подлинном числе советских потерь в годы Великой Отечественной войны, развеяв миф о том, что немцев победили потому, что их «завалили трупами». Многие авторы привели архивные данные о подлинном числе репрессированных и казненных, и это означало, что Конвест, Солженицын и другие преувеличивали это количество в десятки раз. Главным образом на основе материалов, собранных ею в ходе поездок по окраинам распадавшегося СССР, Ксения Мяло сумела показать картину того, как на самом деле была осуществлена ликвидация СССР.

В издательствах публиковались сотни книг новых авторов, которые предпринимали усилия для того, чтобы по-новому осмыслить советское прошлое, показав его без прикрас, но и без очернительства. Тиражи этих книг были невелики, но они достигали своих читателей. Популяризации их работ способствовал и тот инструмент, которого не было в годы распада СССР — Интернет. На интернетовских форумах развертывались жаркие дискуссии по различным вопросам советской истории. Опросы общественного мнения неизменно свидетельствовали об отказе от слепого антисоветизма или антисталинизма, характерных для последних дней СССР.

Тем временем, словно не замечая происходящих перемен в сознании людей и упорно игнорируя неугодные им публикации, власть имущие и их слуги старались, чтобы люди забыли кошмары нынешней жизни, убеждая их в том, что они избавлены от якобы гораздо более страшных ужасов советского времени. В течение двух десятилетий подавляющее большинство средств массовой информации постоянно внедряло однозначно негативный взгляд на 70 советских лет. Работники телевидения без устали творили антисоветские сериалы. Даже чествования людей, прославившихся в советское время, постоянно превращали в рассказы об их тяжелых судьбах до 1991 года. При этом порой люди, украшенные советскими орденами и медалями, жаловались на «немыслимые преследования и мучения». Зачастую их «страдания» сводились к задержке в присвоении очередного лауреатского звания или трудностям в оформлении поездки за рубеж.

В течение почти 20 лет целое поколение детей России воспитывалось по новым учебникам, которые исключали позитивные оценки советского времени.

«Разоблачители» советского прошлого не старались усовершенствовать свое идейное оружие, полагаясь лишь на увеличение вала своих поделок. Они повторяли тот же набор обвинений в адрес советской системы, который принес им успех 20 лет назад. В течение двух десятков лет они прибегали к тем же оборотам и приемам, которые стали шаблонными.

Изо дня в день повторялись одни и те же штампы: «тоталитарный режим», «бесчеловечная система», «уничтожение крестьянства», «изгнание лучших людей», «хребет страны был переломан», «царство страха», «хронический дефицит», «заваливали немцев трупами», «травля ученых и интеллигенции», «железный занавес», «сталинские репрессии», «сталинские лагеря». После упоминания Сталина надо было обязательно добавить: «кровавый диктатор и тиран».

Новые диссертации и «научные» публикации по истории, создававшиеся врагами советского прошлого, лишь наполняли указанные выше расхожие клише шокирующими данными. При этом зачастую с цифрами обращались вольно, а потому число заключенных было неправдоподобным. Получалось, что половина населения находилась за колючей проволокой, а другая половина их охраняла и обслуживала. Число убитых в ходе репрессий постоянно росло, существенно превысив количество жертв Великой Отечественной войны. Было непонятно, кто же воевал в Красной Армии.

«Документальные» и художественные фильмы про советскую жизнь обязательно сопровождали кадры, которые показывали сбрасываемые на землю церковные колокола. Череду плохо одетых людей, идущих по дороге, сопровождали фразы про ГУЛАГ. Для контраста показывали физкультурниц в белых одеяниях, марширующих по Красной площади. Потом показывали гигантские портреты Сталина, которые несли по той же площади.

Между тем цинично настроенные зрители (а таких становилось все больше в обществе, зараженном цинизмом) подсчитывали, сколько заработал автор наиболее крупных сочинений о советской жизни, сколько получали ведущие антисоветских телешоу, и задумывались, почему их собственные заработные платы в десятки раз меньше. Превращение же героев советского времени в страдальцев и мучеников вызывало насмешки. Однако создатели «исторических» передач даже не догадывались, что они уже многим надоели, что им не верят в еще больше степени, чем не верили шаблонной советской пропаганде.

По этой причине всякий раз, когда происходили события, свидетельствовавшие об отторжении оголтелой антисоветской пропаганды, ее творцы и власть имущие впадали в панику. Так было в 2005 году, когда в целом ряде мест России были воздвигнуты памятнику Сталину. На всех центральных телеканалах наперебой ведущие взывали «к совести людей». Телеведущая Сорокина требовала срочно переиздать «Дети Арбата», что, по ее мысли, должно было стать инъекцией против «сталинизма».

Новая паника охватила манипуляторов общественного сознания и власть имущих, когда в 2008 году в ходе конкурса «Имя России» победил Сталин. Итоги голосования были аннулированы. Тогда был проведен новый конкурс и вновь победил Сталин. После этого было организовано телешоу, в ходе которого с помощью каких-то манипуляций удалось оттеснить Сталина на третье место в ходе голосования. Однако и этот результат напугал господствующий класс.

Результатом стало решение издать 100-томную серию антисталинских книг. Изданные жалкими тиражами в 3000 экземпляров эти серые книги (по цвету обложки и содержанию) остаются невостребованными широкой читательской массой.

Глава 3. Споры по истории и современная международная антикоммунистическая кампания.

Борьбу вокруг советского прошлого нельзя правильно оценить, не обратив внимания на всемирный характер нынешней антикоммунистической кампании. Начало ей было положено принятой 25 января 2006 года на Парламентской Ассамблее Совета Европы (ПАСЕ) резолюцией, в которой утверждалось, что «тоталитарные коммунистические режимы, которые правили в Центральной и Восточной Европе в прошлом столетии… все без исключения характеризуются массовыми нарушениями прав человека». Резолюция призывала не только осудить эти «нарушения», но и заняться «переоценкой истории коммунизма».

Авторы резолюции объявляли «нарушения прав человека» главным в «истории коммунизма». Среди этих «нарушений» были перечислены: «индивидуальные и коллективные убийства и казни, смерть в концентрационных лагерях, голод, высылки, пытки, рабский труд и другие формы массового физического террора, преследования на этнической или религиозной почве, нарушения свободы совести, мысли и самовыражения, свободы прессы, а также — недостаток политического плюрализма».

Авторы резолюции утверждали, что эти «преступления были оправданы теорией и принципом диктатуры пролетариата», что «интерпретация обоих принципов узаконивала ликвидацию людей, которые рассматривались, как вредные при строительстве нового общества и, так же, как враги тоталитарных коммунистических режимов. Обширное количество жертв в каждой заинтересованной стране были ее собственными подданными. Это имело место, в особенности, среди народов бывшего СССР, которые намного превзошли другие народы количеством жертв».

Авторы резолюции выражали сожаление по поводу того, что до сих пор «общественное понимание преступлений, совершенных тоталитарными коммунистическими режимами, крайне слабое», но сулят предотвращение перечисленных в ней преступлений в будущем, если произойдет пересмотр истории в направлении, указанном авторами резолюции. В резолюции говорилось: «Ассамблея убеждена, что понимание истории — одно из предварительных условий для ухода от подобных преступлений в будущем. Кроме того, моральная оценка и осуждение совершенных преступлений играют важную роль в образовании молодых поколений. Ясная позиция международного сообщества по прошлому может стать рекомендацией для их будущих действий».

Резолюция была направлена на пересмотр учебных и общеобразовательных программ в антикоммунистическом духе и запрет учебных, научно-популярных, а также художественно-исторических материалов, которые противоречат развернувшейся «охоте на ведьм».

Откликаясь на эту резолюцию, во многих учебных программах школ и высших учебных заведений по истории были усилены выпады в адрес коммунистического движения и социалистических стран. Одновременно в учебниках по истории во многих европейских странах были сокращены до минимума упоминания о таких мировых событиях, в которых СССР сыграл решающую роль в прогрессе человечества и спасении его от смертельной опасности. Теперь на всю Вторую мировую войну отведено не более пары страниц. В них не найти ни слова о Московской, Сталинградской и Курской битвах, а также о других сражениях на советско-германском фронте, ставших решающими для исхода Второй мировой войны. В этих учебниках ничего не сказано о потерях советских людей в годы Великой Отечественной войны. Почти ничего не говорится о европейском движении Сопротивления и ни слова — о роли коммунистов в этом движении. Зато десант экспедиционного англо-американского корпуса через Ла-Манш в июне 1944 года преподносится как начало освобождения всей Европы!

Куцее изложение событий Второй мировой войны, умалчивание о Красной Армии и Советском Союзе, а также коммунистах других стран Европы, боровшихся против фашизма, имеют определенную цель: скрыть правду о решающей роли, которую сыграли первая страна социализма и ее зарубежные сторонники в спасении человечества от порабощения, предотвращении гибели миллионов людей и целых народов. Рассказав о содержании школьных учебников в его стране на 4-й Европейской встрече коммунистов по вопросам образовании, состоявшейся 5 февраля 2010 г. в стенах Европарламента, бельгийский коммунист М. А. Стаке констатировал: «В результате всё сделано для того, чтобы молодые люди поняли только две вещи: «причиной войны стала ненависть нацистов к евреям» и «коммунизм — это то же самое, что и фашизм».

Вопреки непреложным фактам истории фальсификаторы скрывают противоположный характер фашизма и коммунизма, их взаимную непримиримость друг к другу и распространяют вымыслы об их идентичности. Этому служит концепция «тоталитарного государства», якобы применимая и к фашистскому, и к социалистическому строю. Не удивительно, что современная молодежь европейских стран зачастую не может верно ответить на вопрос: «Кто против кого сражался во Второй мировой войне?» Абсурдные ответы молодежи — следствие обработки ее сознания в школах и вне их.

В то же время, если в учебниках многих европейских стран принижают роль коммунистов в борьбе против фашизма и ставят советский строй и гитлеровский на одну доску, то в книгах по истории, выпущенных в ряде бывших советских республиках, проводится мысль о том, что советский строй был значительно хуже фашистского. Такие попытки предприняты, например, в книге «История Латвии. ХХ век» (авторы — Дайна Блейре, Илгварс Бутулис, Антонийс Зунда, Айварс Странга, Инесис Фелдманис; Рига, 2005), предисловие к которой написала тогдашний президент Латвии Вайре Вике-Фрайберге. В «Истории Латвии» утверждается, что «страшный год» начался не в июне 1941 года после германской агрессии, а в июле 1940 года после установления советской власти в Латвии. Почему? Авторы книги пишут: «Террор страшного года (1940 — 1941) коснулся прежде всего частной собственности населения Латвии». Видимо, следующий год, в ходе которого десятки тысяч граждан Латвии были расстреляны, замучены в лагерях, сожжены заживо, не был «страшным».

Хотя авторы книги постарались скрыть участие своих соотечественников в геноциде против еврейского народа и других народов Латвии, включая самих латышей, они не скрывают своего восхищения действиями местных фашистских группировок, которые нападали на части Красной Армии летом 1941 г. С гордостью пишут авторы книги о латышах, сражавшихся в дивизиях СС и удостоенных высоких германских наград. Они высоко оценивают их роль в боях против Красной Армии, освобождавшей Прибалтику с 1944 г. Зато ни слова не сказано о тех, кто сражался в рядах латышских дивизий Красной Армии, о латышах, ставших Героями Советского Союза, 20 тысячах воинов латышских частей, награжденных советскими орденов и медалями. Ссылаясь на мнимые «новые источники», авторы книги уменьшили число латышских партизан, боровшихся за Советскую Латвию, с 12 тысяч до 812. При этом они уверяли, будто советские партизаны не пользовались поддержкой населения.

В Эстонии регулярно проводится военная игра для подростков «По следам «Эрны» — диверсионной группы, заброшенной абвером в тыл Красной Армии. О начале Великой Отечественной войны в литовском школьном учебнике сказано, что это событие «породило надежды». Положительно оценены действия тех, кто приветствовал приход немецких оккупантов. Далее сказано: «В 1944 г. началась вторая оккупация Литвы».

Обработке подвергается сознание не только школьников, но и взрослого населения. Президент США Джордж Буш-младший летом 2007 года открыл в Вашингтоне памятник «жертвам коммунизма». В ряде стран Европы были созданы постоянно действующие экспозиции, посетителям которых предлагают тенденциозно подобранные материалы, призванные зарядить их страхом к коммунизму, ненавистью к реальному социализму. Ныне в центре Праги можно увидеть плакат, изображающий нашего Олимпийского мишку. Однако «ласковый Миша» на плакате выглядел пугающим: через его плечо перекинута пулеметная лента, а своей правой лапой он сжимает автомат Калашникова. Мишка приглашает посетить пражский «музей коммунизма». (Правильнее было бы именовать его «музеем антикоммунизма».) На другой тумбе красуется изображение черепа какого-то рогатого существа. Под черепом — надпись «Радио Сталина». Это — реклама радиостанции, специализирующейся на «сатанинском роке».

Враги коммунизма всеми силами стараются запугать обывателя устрашающими представлениями о коммунизме. Указанными плакатами далеко не исчерпываются антикоммунистические страшилки. Не ограничены они и пределами Чешской республики. В Венгрии, Польше, прибалтийских странах уже приняты законы, запрещающие под страхом тюремного заключения использование «коммунистической символики». По этой причине коммунисты европейских стран прибегают к камуфляжу. Символом у венгерских коммунистов стал круг, окаймленный тремя полосами красного, белого и зеленого цветов. В центре — красный круг с надписью «Венгерская коммунистическая рабочая партия». Так коммунисты напоминают про первый трехцветный флаг Венгерской Народной Республики, в центре которой был круг с гербом. В 1956 году контрреволюционеры выдирали этот круг из трехцветного знамени. Коммунисты Чехии и Моравии используют в качестве своего символа две красные вишневые ягоды вместо серпа и молота. Польские же коммунисты прибегли к насмешке над запретом. Поскольку закон запретил изображение, но не слова, означающие символ коммунистической партии, в углу первой страницы своих партийных газет они помещают номер закона об антикоммунистической цензуре, а под ним — надпись «Серп и молот».

Теперь даже сомнения в официальной истории, искажающей подлинные факты о советском прошлом, могут караться в ряде стран тюремным заключением. Например, объективное обсуждение событий 1939 — 1940 гг. и истории пребывания Литвы в составе СССР может стать причиной для уголовного преследования. В соответствии со статьей 170 (а) уголовного кодекса Литовской Республики, если сомнения в том, что заключение советско-германского договора о ненападении 1939 года привело к «советской оккупации Литвы», выражены «угрожающим, оскорбляющим или обидным способом», то сомневающиеся наказываются «штрафом, либо ограничением свободы, либо арестом, либо лишением свободы на срок до двух лет».

Усилия по искажению истории умножаются по мере того, как становится очевидным банкротство капитализма, его растущая враждебность по отношению к населению Земли и даже ее природы. Одновременно всё ярче проявляется лживость и абсурдность современного капитализма, который уничтожает правду во имя погони за прибылью.

Начавшийся всемирный финансовый и экономический кризис, вызвавший рост безработицы и резкое ухудшение положения миллионов трудящихся, сопровождался активизацией антикоммунистической истерии. Правящие круги капиталистических стран стремились не допустить поворота в общественном сознании в сторону поиска социалистической альтернативы капитализму, которые нёс разорение, обнищание и голод. Вряд ли можно признать случайным, что в разгар мирового кризиса 2 июля 2009 г. ОБСЕ приняла резолюцию под названием «Воссоединение разделенной Европы». В ней содержался призыв каждый год в день очередной годовщины подписания советско-германского договора о ненападении отмечать «Общеевропейский день памяти жертв сталинизма и нацизма».

Коммунистические партии различных стран мира решительно осудили нынешнюю антикоммунистическую кампанию. В резолюции, подписанной летом 2009 г. представителями 70 компартий, был выражен энергичный протест против клеветнических нападок на историю коммунистического движения и социалистических стран.

Готовность дать отпор антикоммунистическим фальсификаторам истории была высказана участниками состоявшейся 5 февраля 2010 года в стенах Европейского парламента 4-ой Европейской встрече представителей коммунистических и рабочих партий по вопросам образования, на которой обсуждался вопрос: «Операция по искажению истории Второй мировой войны в сфере образования». В ней приняли участие представители 24 коммунистических и рабочих партий из 22 стран Европы. Помещение, где состоялась встреча была украшено большим плакатом. На нем был изображен советский солдат, водружающий Знамя Победы над рейхстагом. На плакате была надпись на английском языке: «Историческая правда одна: та, что написана народами».

Широким форумом 2010 года, на котором состоялся обмен опытом борьбы против антикоммунистической фальсификации истории, стала международная научная конференция «За историческую истину и правдивое отражение событий эпохи», проведенная 24 — 25 мая в Москве. В ней приняло участие 50 представителей коммунистические и рабочие партий из 21 страны земного шара и 3 международных организаций.

Со вступительным словом и докладом на этой конференции, которая была посвящена 65-летию Победы над фашизмом, выступил председатель ЦК КПРФ Г. А. Зюганов. В своих выступлениях Г. А. Зюганов рассказал о реальном вкладе СССР, а также всемирного коммунистического движения в разгроме сил гитлеровской коалиции. Он подчеркивал недопустимость искажения исторической правды, клеветы на подвиг советских людей, миллионов коммунистов, отдавших жизнь во имя победы над врагом.

Участники московской конференции приводили многочисленные факты, нередко из своих исследований о реальном вкладе коммунистов планеты в победу. В своих выступлениях ораторы подчеркивали, что коммунисты были наиболее упорными борцами против фашизма. Коммунисты всего мира и возглавлявшийся коммунистической партией Советский Союз внесли самый большой вклад в победу над фашизмом и спасение человечества от смертельной угрозы. Представители компартий Югославии и Греции рассказывали о ведущей роли коммунистов в вооруженной борьбе против итало-германских оккупантов в Югославии, Греции и других балканских странах.

Коммунисты Китая, Вьетнама, Филиппин, Малайи, Бирмы и ряда других стран Азии возглавили национально-освободительную борьбу против японских агрессоров. Профессор Ю Суи, представлявший Китайскую коммунистическую партию, рассказал о борьбе коммунистов Китая в ходе антияпонской войны, жертвами которой стали около 20 миллиона убитых и казненных, и около 15 миллионов раненных.

Многие выступавшие подчеркивали решающий вклад Советского Союза в общую победу народов мира над блоком фашистских и милитаристских государств. Они отмечали, что широкомасштабные боевые действия с участием крупных соединений на советско-германском фронте продолжались значительно дольше, чем на других фронтах Второй мировой войны. Из общего числа потерь в боевой силе и технике, которые понесли немецко-фашистские армии во Второй мировой войне, свыше 75% приходится на советско-германский фронт. Победа над фашизмом потребовала от коммунистов больших жертв. Только на фронтах Великой Отечественной войны погибло более 3 миллионов коммунистов Советского Союза, что составило 45% от всех убитых и умерших от ран в ходе боевых действий.

В ноябре 2010 г. прошли еще две международные встречи, на которых состоялся обмен опытом борьбы против антикоммунистических фальсификаторов. 13 ноября 2010 г. в проведенной в Праге научно-практической конференции «Об антикоммунистической фальсификации истории», помимо чешских коммунистов, приняли участие представители 9 компартий других стран мира. В своих выступлениях ораторы подчеркивали, что антикоммунизм используется правящей буржуазией для подавления любых выступлений за свои права и против капиталистических порядков. В своем докладе член Компартии Чехии и Моравии Зденек Колостиал отмечал, что под флагом антикоммунизма ведется борьба за искоренение из исторического сознания населения представлений о классовой природе общества и классовой борьбе. Из учебников вымарывают страницы о революциях и сопротивлении угнетателям. Оратор напомнил о традициях революционной борьбы чешского народа со времен гуситского движения и таборитов, которые ныне пытаются исказить или перечеркнуть.

Докладчик обратил особое внимание на извращении современной буржуазной пропагандой правды о событиях 1968 г. Он привел факты о переброске оружия в Чехословакию летом 1968 г. для подготовки вооруженного захвата власти. Положительную оценку тогдашних действий по предотвращению контрреволюции поддержали бывший министр обороны Чехословакии Мирослав Вашек и другие ораторы.

Прикрываясь словами о демократии и либерализме, власть имущие на деле проводят политику дискриминации коммунистов и всех, кто борется за права трудящихся. Представитель Польской коммунистической партии Збигнев Виктор говорил о том, что под предлогом борьбы с педофилией власти усиливают контроль за Интернетом и, прежде всего, за распространением коммунистической идеологии. Один из чешских ораторов заявил, что благодаря искусно проводимой изоляции коммунистов лишь 6% населения Чехии знают о повседневной деятельности Коммунистической партии.

Несмотря на запрет на сомнения в официальной интерпретации советской истории 27 ноября 2010 г. в одной из гостиниц, расположенной в центре делового квартала Вильнюса, состоялась конференция «Уроки истории: взгляд в глубь десятилетий». Она проводилась под председательством руководителя литовской партии «Социалистический народный фронт» Альгирдаса Палецкиса. Ее участники обсуждали «События 1940 года в Прибалтике» и «65-летие Нюрнбергского процесса». В конференции приняли участие ученые и общественные деятели Литвы, Латвии, Эстонии, Молдавии, России.

На стенах зала для конференций были размещены фотографии, взятые из литовского государственного архива. На них были изображены массовые демонстрации в Каунасе и других городах, участники которых приветствовали вступление частей Красной Армии в июле 1940 г. Снимки показывали мирное голосование в ходе выборов 1940 г., крестьян, получивших землю в ходе аграрной реформы, рабочие коллективы Советской Литвы.

Перед началом обсуждения вопроса «События 1940 года в Прибалтике» был показан документальный фильм о радостной встрече советских войск, прибывших в Литву в 1940 г., борьбе литовских партизан и воинов в составе Красной Армии против немецко-фашистских оккупантов, трудовой жизни рабочих Литовской ССР.

В своих выступлениях ораторы показывали, что события 1940 года были следствием развязанной мировой войны, а действия Советского правительства в то время были обусловлены заботой об обеспечении безопасности границ СССР. В то же время ввод советских войск в прибалтийские страны сопровождался таким подъемом революционных настроений, что привел к свержению фашистских режимов в этих республиках, установлению Советской власти и вступлению их в СССР.

Участники конференции с негодованием отвергали господствующие в Прибалтике официальные трактовки советской истории. Представитель эстонского отделения организации «Мир без нацизма» Максим Реве привел целый ряд свидетельств абсурдности официального истолкования истории. Оккупации не было, говорил М. Реве, потому что советские войска вошли на территорию трех республик мирно, с ведома и согласия их правительств. В течение 50 лет не было геноцида местного населения, что всегда сопровождает современную оккупацию. Реве и другие опровергали пропагандистские измышления о запрете на изучение балтийских языков и подавление культуры Эстонии, Латвии и Литвы в советское время.

В то время как германские оккупанты лишь грабили и разоряли Прибалтику, подчеркивали ораторы, в ходе так называемой «советской оккупации» экономика трех республик так успешно развивалась, что уровень жизни в трех прибалтийских республиках был выше, чем в остальном Союзе.

Однако почему же правящие верхи прибалтийских стран так упорно поддерживают абсурдное утверждение о «советской окупации», противоречащее фактам истории? М. Реве подчеркивал, что миф об оккупации является идейной основой современных режимов трех республик. Этот миф позволяет скрыть вопиющие провалы за последние 20 лет. Оратор обратил внимание на сходство обстановки в Эстонии 1939 — 40 гг. и ныне. Тогда 40% населения Эстонии были должны шведским банкам. (Они освободились от долгового бремени лишь благодаря вступлению в СССР.) Ныне опять 40% населения республики должны шведским банкирам. Теперь, как и в 1940 г., высок уровень безработицы и население массами мигрирует за рубеж.

Миф о «советской оккупации» оправдывает дискриминацию «неграждан» и подавление любой оппозиции правительству. «Если ты против нас, то ты — за оккупантов! — твердят власти Эстонии. О схожести политической ситуации говорили ораторы из Литвы и Латвии.

Антиисторичный миф, который лежит в основе официальной идеологии трех республик, неразрывно связан с антикоммунистической идеологией. Правительства трех республик внесли свой немалый вклад в разработку антикоммунистических резолюций ПАСЕ и других европейских организаций. «Как можно ставить знак равенства между СССР и гитлеровской Германией?!, — возмущались ораторы. Это, в частности, означает, что якобы нет разницы между армией, построившей печи Освенцима, и армией, погасившей эти печи, говорил один из выступавших.

Принявшие участие в четырех международных встречах 2010 года ученые, педагоги, журналисты, писатели, политические и общественные деятели 30 стран мира решительно осуждали антикоммунистическую и антисоветскую пропаганду, доказывали ее лживость и обменивались опытом борьбы с ней. Говоря об актуальности борьбы против искажения фактов истории, они подчеркивали, что в ходе нынешней антикоммунистической и антисоветской пропаганды правящие круги современных капиталистических стран стремятся не допустить поворота в общественном сознании в сторону поиска социалистической альтернативы буржуазному строю.

Одновременно они говорили о том, что антикоммунистическая кампания направлена на подавление всякий оппозиции существующему строю. По сути «либеральная» фразеология антикоммунистических клеветников прикрывает растущий поворот в сторону репрессивности нынешних правящих кругов. Не случайно в ряде стран Европы антикоммунизм сопровождается возрождением фашистских и нацистских сил. Прибегая к откровенной лжи, фальсификаторы истории вытравляют из сознания современных людей способность к правдивому осмыслению прошлого, делают их более податливыми для управления.

О том, что искажение прошлого может стать действенным способом манипулирования сознания людей, свидетельствуют события конца 80-х гг. в СССР и ряде других стран Европы. Правда, последнее время правительство Российской Федерации не раз заявляло о необходимости положить конец фальсификации истории и даже учредило комиссию по борьбе с этим явлением. Однако подобные усилия предпринимают лишь в тех случаях, когда фальсификация истории используется для территориальных или материальных претензий к России. В то же время очевидно, что в течение двух десятилетий, прошедших после установления буржуазного строя, в сознании населения России прочно внедрялись извращенные представления о ее советском прошлом.

О лицемерном характере осуждения правительством РФ фальсификаторов истории свидетельствует реанимация с весны 2010 года антисоветской кампании вокруг так называемого Катынского дела. Повторяя вслед за антикоммунистическим правительством Польши геббельсовскую версию относительно обстоятельств гибели польских офицеров в Катынском лесу под Смоленском, правительство РФ, а также поддерживающие его депутаты Государственной думы внесли существенный вклад в дело искажения исторической правды.

Послушно следуя ориентирам антисоветской и антикоммунистической пропаганды, которая ведется на Западе, министерство образования убеждает школьников и студентов в идентичности советского строя и нацистского. Так, в учебнике «Отечественная история» (Москва, «Градарика», 2007; под редакцией профессора Р. В. Дегтяревой и профессора С. Н. Полторака), допущенном Министерством образования Российской Федерации в качестве учебного пособия для студентов высших учебных заведений, утверждается: «Сталинизм и гитлеризм во многом были похожи. Оба политических течения своими корнями уходили в так называемую теорию насилия«. Хотя последние два слова выделены курсивом, от этого не становится яснее, что это за неведомая «теория насилия», которая была характерна для советского строя во времена Сталина и для его антипода — нацистского строя. Ученики школ профессионально-технического образования обязаны заучить десять признаков «тоталитарного политического режима» в СССР, которые обнаружили авторы «Истории России» (под общей редакцией П. С. Самыгина; М., «Проспект», 2007.)

Решающая роль Коммунистической партии в организации Победы отрицается. Зато постоянно и надоедливо напоминают о всех реальных и главным образом мнимых ошибках советского правительства и военных командующих в годы войны. Преувеличивая потери советских воинов на полях сражений, А. А. Левандовский, Ю. А. Щетинов, С. В. Мироненко — авторы учебника для 11 класса общеобразовательных учреждений «История России. XX — начало XXI века», изданного в 2008 г. издательством «Просвещение» и рекомендованного Министерством образования и науки РФ, по сути обвиняют не агрессоров, а советское военное и политическое руководство в гибели миллионов людей.

Искажение истории в учебниках дополняется потоком антисоветских публикаций, о чем шла речь выше. По телевидению идут бесконечные передачи, в которых деятельность советского руководства и рядовых коммунистов перед войной и в ходе войны подвергалась клеветническим нападкам. Их ведущая роль в достижении Победы отрицается. Так, выступая 31 января 2010 г., патриарх Русской Православной церкви Кирилл утверждал, что никакие усилия коммунистической партии и лично Сталина не смогли сплотить народ в годы войны. Патриарх объяснил сплочение советских людей на отпор врага чудом.

О том, что это чудо совершил советский народ под руководством коммунистов напоминает в эти дни Коммунистическая партия Российской Федерации. Еще задолго до 2010 года партия стала проводить различные мероприятия, связанные с годовщинами сражений Великой Отечественной войны. На собраниях ветераны войны и историки рассказывали молодежи подлинные факты о социалистическом преобразовании страны, во многом позволившей ей подготовиться к тяжелым испытаниям, о героической борьбе советского народа под руководством Коммунистической партии, о подлинных причинах победы над врагом.

Празднование 65-летия Победы над фашизмом, 90-й годовщины Великой Октябрьской социалистической революции, 140-летия со дня рождения В. И. Ленина, 130-летия со дня рождения И. В. Сталина сопровождались мероприятиями, в ходе которых разоблачалась ложь антикоммунистов и говорилось о социалистическом преобразовании страны, позволившей ей подготовиться к тяжелым испытаниям, о героической борьбе советского народа под руководством Коммунистической партии, о подлинных причинах победы над врагом. Многие ученые, публицисты, являющиеся членам КПРФ или сотрудничающие с ней, приняли участие в этих мероприятиях.

Ряд книг, многие статьи и устные выступления руководителя КПРФ Г. А. Зюганова, были посвящены истории СССР. О советском прошлом писали и другие руководители партии. Активно выступил против фабрикации документов, относящихся к советскому прошлому депутат от КПРФ В. И. Илюхин. Он не раз выступал с разоблачениями фальши раздутой в последнее время кампании вокруг «катынского дела».

Центральная газета КПРФ «Правда» регулярно публикует материалы, посвященные истории СССР. На ее страницах выступают очевидцы событий советского прошлого. В газете помещаются аналитические материалы о советской истории. В течение этого года на страницах газеты была опубликована новая книга Владлена Логинова «Неизвестный Ленин», представляющая собой глубокое исследование деятельности вождя большевиков в дни подготовки и осуществления Великой Октябрьской социалистической революции. Редакция «Правды» не раз проводила «круглые столы», на которых обсуждались различные вопросы советской истории.

Редакция «Советской России» образовала «Общественную комиссию противодействия фальсификации истории», в которой дали согласие участвовать видные деятели КПРФ, включая А. И. Лукьянова, Е.К. Лигачева, В. И. Воротникова, Е. М. Тяжельникова, лауреата Нобелевской премии Ж. И. Алфёрова. В приложениях к газете «Отечественные записки» и «Улики» были опубликованы многочисленные материалы, разоблачающие фабрикации антисоветских клеветников и рассказывающие правду о прошлом советской страны и других стран мира.

Многие из материалов коммунистической печати были размещены в Интернете. Действенным инструментом распространения правды о прошлом стал сайт КПРФ.

Несмотря на преобладание буржуазных средств дезинформации в печати, их господство в телевидении, правда о советском прошлом, которую распространяют коммунисты, доходит до значительной части населения. Эта информация соединяется с той, которая содержится во многих публикациях авторов патриотического направления. О том, что эти усилия не были напрасными свидетельствовали, в частности, передачи из цикла «Суд времени».

Глава 4. За что и как борются Сванидзе, Млечин и их «команды»?

Передачи «Суд времени» стали проверкой отношения населения страны к советской истории. Обвиняли или защищали того или иного персонажа истории, его политику или то или иное историческое событие писатель Леонид Млечин и политолог Сергей Кургинян. В ходе рассмотрения «дела» они привлекали несколько свидетелей, а слушания длились 2 или 3 вечера. Зрители, сидевшие в зале, и телезрители выбирали одну из альтернативных оценок того или иного лица или события. Параллельно по этим же альтернативам шло голосование среди пользователей Интернета.

Антисоветскую позицию последовательно занимал Л. М. Млечин. Он исходил из того, что в течение 74 лет советской истории, доля народов нашей страны была несчастной. «Мы 70 лет жили на пепелище, — утверждал писатель. Любые попытки усомниться в правоте этих и подобных им стереотипных антисоветских оценок, которые упорно распространяются в России уже 20 лет, Млечин и его «свидетели» энергично отвергали. Хотя порой, словно демонстрируя, что ему уже надоело повторять «очевидные» истины насчет советской власти и ее крушения, Млечин в своем общении со своими оппонентами часто прибегал к насмешливому, снисходительному тону, он в то же время отдавал предпочтение аргументам, бьющим на эмоции.

После нескольких передач стала заметна беспринципность Млечина и его «команд». В одних передачах на стороне Млечина выступали директор канцелярии главы Российского императорского дома А. Закатов, а также вице-президент Историко-родословного общества и член дворянского собрания В. А. Алявдин, яростно проклинавшие революцию. В других же передачах Млечин и его «свидетели» восхваляли Троцкого, восторженно провозглашая его творцом Октябрьской революции и создателем Красной Армии, победившей в Гражданской войне белые армии. Если в одной передаче Млечин и его «команда» яростно доказывали, что победа большевиков в 1917 году погубила Россию, то в другой передаче Млечин и другая его «команда» с не меньшим рвением утверждали, что политическое падение апологета «перманентной революции» Троцкого — это «упущенная возможность» страны. Беспринципность Млечина позволяла защитнице Троцкого, дочери известного деятеля троцкистской оппозиции З. Серебряковой и монархисту А. Алявдину по очереди атаковать Сталина и советское государство. Невольно вспоминались слова Сталина, сказанные им 27 мая 1927 года: «Создается нечто вроде единого фронта от Чемберлена до Троцкого».

Порой Млечин и его сторонники забывали об элементарной логике. Так, сначала воспев деятелей Временного правительства как олицетворение ума, чести и интеллигентности, млечинский «свидетель» директор Института российской истории РАН А. Н. Сахаров обнаружил еще более замечательные черты в генерале Корнилове, которого, якобы, оклеветали советские историки. Защищавший в этой передаче большевиков С. Е. Кургинян предложил Сахарову решить, кто же был прав: «замечательные» деятели Временного правительства, посадившие Корнилова под замок, или же «кристально честный» генерал, который поднял мятеж против членов Временного правительства. Было очевидно, что ни логики, ни принципиальности в рассуждениях Сахарова не было.

В то же время в беспринципности Млечина и его «команд» была своя последовательность. Практически о чем бы ни шла речь, эти люди поддерживали те исторические фигуры и ту их деятельность, которая заводила нашу страну в тупик или приводила ее к тяжелым поражениям. Из одной передачи в другую Млечин и его «свидетели» защищали Николая II, Керенского и членов его правительства, генерала Корнилова, Троцкого, Тухачевского, Хрущева, Горбачева, Ельцина, Гайдара. Они оправдывали политику, которая вела страну к гибели и порой откровенно одобряли действия, которые оказались роковыми для нашего государства. Так, выступая на стороне Млечина, сын А. И. Микояна Степан Микоян сказал, что он доволен курсом Хрущева на развал страны, так как «империи должны распадаться».

Известно, что обычно историческими героями всех народов мира становились те, кто внес великий вклад в их победы в бою или мирном труде. Никогда государственные или военные деятели, терпевшие поражения, а также их порочные действия не были объектами восхвалений. Исключением является современная Россия, в которой постоянно твердят об «упущенных возможностях» Февральской революции, регулярно сокрушаются по поводу изгнания и гибели Троцкого, прославляют Хрущева за его антисталинскую кампанию, окружают почтительным вниманием Горбачева, не перестают говорить о «заслугах» Ельцина и Гайдара. Вряд ли можно признать случайным, что идеализация разрушителей страны шла нога в ногу с ее грандиозными провалами во всех областях жизни.

В то же время известно, что необходимость обратиться к великим деятелям прошлого и их делам, как никогда возрастает в трудные минуты для отечества. Когда Родина оказалась в смертельной опасности, И. В. Сталин в день 7 ноября 1941 г., обратился к войскам Красной Армии с Мавзолея Ленина с призывом: «Пусть вдохновляет вас в этой войне мужественный образ наших великих предков — Александра Невского, Димитрия Донского, Димитрия Пожарского, Кузьмы Минина, Александра Суворова, Михаила Кутузова! Пусть осенит вас победоносное знамя великого Ленина!». Еще до начала войны в СССР были созданы художественные произведения литературы, театра и кино, в которых воспевались ратные подвиги предков под руководством великих полководцев и государственных деятелей России, включая Петра I и Ивана Грозного.

А как же оценивали Млечин и его «команды» признанных героев российской истории? В ходе передач они пытались доказать, что внешняя политика Александра Невского была «губительна для России», а разгром им псов-рыцарей — это сильно преувеличенное событие. Они старались убедить, что Иван Грозный — лишь «кровавый тиран», а не государь, расширивший границы Русского царства, а также боровшийся против сепаратизма и своеволия бояр. Млечин и его сторонники утверждали, что политика Петра I «завела Россию в тупик». Они убеждали, что большевики под руководством Ленина «погубили Россию» в 1917 г. Попугайское же повторение стандартных проклятий в адрес Сталина сопровождало буквально все передачи цикла.

Млечин и его сторонники пытались доказать, что «коллективизация — это преступная авантюра», что индустриализация 30-х гг. обернулась «провалом», что советско-германский договор 1939 года открыл «путь к началу Второй мировой войны», что «в 1941 г. сталинская система провалилась», что «эпоха Брежнева была агонией советского режима». На протяжении многих передач Млечин и его сторонники повторяли все заезженные штампы антисоветской пропаганды («коммунисты изгнали из страны ее лучших людей», а затем «уничтожили крестьянство»; советское командование в годы войны «заваливало немцев трупами»; в советское время народ жил в отчаянной нищете и т. д.).

В своих атаках на советское прошлое Млечин и его «команды» не были оригинальны. Они лишь повторяли основные положения антисоветской и русофобской пропаганды, которые издавна взяты на вооружение на Западе, а с конца 80-х гг, прошлого века стали широко распространяться в нашей стране.

Не имея порой достаточных доводов для опровержения фактов, которые приводила другая сторона, Млечин нередко отрицал известные события просто потому, что он не знал о них. Так, на том основании, что Млечин когда-то выучил японский язык и бывал в Стране восходящего солнца, он отвергал с порога любые свидетельства об интересе японцев к советскому опыту. Со снисходительной усмешкой он уверял, что японцы никогда и ничему не учились у советских людей. Он отрицал, широко известные примеры того, как в Японии использовались такие методы поощрения трудовой инициативы, как соревнование на производстве или моральное и материальное поощрение передовиков. Он игнорировал те обстоятельства, что в Японии была влиятельная коммунистическая партия, долго следовавшая примеру коммунистов СССР, а члены массовой Социалистической партии Японии неоднократно выезжали в Хабаровск на учебные курсы политпросвещения.

Не зная о подготовке контрбольшевистского заговора в 1917 г., организатором которого был британский разведчик и писатель У. С. Моэм, Млечин стал отрицать этот факт. При этом он ссылался на свое знакомство с произведениями Моэма. Видимо, те книги Моэма, в которых писатель достаточно подробно описал заговор, Млечин не читал, а потому полагал, что ни их, ни заговора не существовало. Более того, он утверждал, что в России иностранные разведки в принципе не могли организовать переворот.

Рост советского населения с 1922 по 1940 гг. Млечин и его «свидетель» Алявдин «опровергли», голословно объявив, что данные переписи в СССР были фальсифицированы.

В ходе обсуждения истории индустриализации Млечин и его «свидетели» отказывались выслушивать статистические данные на том же основании: «им нельзя верить, так как они появились в советское время».

Когда же приводились факты о ничтожности доли расходов на жилье и коммунальные услуги в бюджете советской семьи, Млечин говорил, что население жило в коммунальных квартирах. При этом он умалчивал о неуклонном сокращении обитателей коммунальных квартир в советское время и недоступности жилья для подавляющей части населения ныне.

Хотя Н. К. Сванидзе должен был исполнять роль беспристрастного судьи, телеведущий, известный своими антисоветскими передачами, не скрывал своей поддержки Млечина и его команды. Открывая или резюмируя каждую передачу, Сванидзе жестко навязывал слушателям «правильные» оценки, хотя и оговариваясь, что это его «личное мнение». Он изрекал как непоколебимые истины расхожие мифы последних 20 лет. С яростью Сванидзе вступался за «священных» коров либеральной интеллигенции. Достаточно было на телемонитор вывести слова Елены Боннер, которые свидетельствовали о ее ненависти к конституции РСФСР, как Сванизде с металлом в голосе изрекал: «Она — вдова выдающегося Сахарова!» Предполагалось, что после этих слов любые свидетельства против Боннер должны быть изъяты.

Зато с почтением была принята история малозначительного конфликта между Сталиным и Троцким, о которой с пафосом поведала дочка бывшего видного троцкиста Серебрякова.

Сванидзе не раз присоединялся к Млечину, когда тот отрицал очевидные и широко известные факты истории. Так было, когда Млечин и его «команда» стали яростно отрицать факт нагнетания военной угрозы, нависшей над СССР в 1927 году. Вопреки историческим фактам Сванидзе, Млечин и его «свидетели» отрицали наличие острой внешнеполитической обстановки в 1927 году. Они утверждали, что до прихода Гитлера к власти ничто не могло угрожать Стране Советов и нападение на нашу страну не могло быть организовано «демократическими» державами Запада.

Зато Сванидзе, Млечин и его «свидетели» не скупились в нагнетании страстей вокруг тех, кто погиб в Советское время. При этом число погибших от голода и репрессий преувеличивалось в десятки раз. Снова и снова повторялось об «индустриализации на крови», о «преступной» коллективизации, о том, что советские военачальники заваливали трупами наступавшие немецкие войска и лишь поэтому остановили их продвижение.

Отрицая очевидное, передергивая факты, нагнетая эмоции, Млечин, Сванизде и другие упорно повторяли замшелые антикоммунистические и антисоветские установки, мало изменившиеся по своей сути с 1917 года. В точном соответствии с текстами резолюций ПАСЕ и ОБСЕ они старались убедить телезрителей в «преступности» коммунизма и реального социализма.

Глава 5. Что и как отстаивают Кургинян и его «свидетели»?

Дело защиты советской истории и обвинения противников советской власти взял на себя председатель международного фонда «Экспериментальный творческий центр» известный политолог С. Е. Кургинян, который на протяжении последних двадцати с лишним лет постоянно выступает с развернутыми аналитическими исследованиями по различным проблемам страны. В то же время многолетний опыт работы режиссера позволил Сергею Ервандовичу выступить в постановочной передаче и внести в нее элементы драматического спектакля.

«Либо в нашей советской истории была великая, священная правда, либо — это черная дыра, мерзость” — так определял Кургинян два альтернативных взгляда на прошлое наше страны. Обращаясь к сидевшим в зале и массовой телеаудитории, он напоминал о том, что частью советского прошлого являются миллионы семейных историй, запечатленных в воспоминаниях, фотографиях и других свидетельствах. Он говорил о том, какой катастрофой чревато перечеркивание советского прошлого со всеми его великими достижениями и трагическими страницами. «Если вы допустите поражения в исторических правах сегодня, — говорил Кургинян зрителям, — нас не будет существовать завтра».

Хотя Кургинян в своих выступлениях порой был страстен и горяч, он отдавал предпочтение сухим цифрам и следовал строгой логике. Он прибегал к графикам, таблицам, перечням цифр, высказываниям авторитетных лиц, которые выводились на экранах мониторов.

Опровержение антисоветских установок, постоянно внедряемых в сознание населения России, не было легким делом. Условия передачи этому не благоприятствовали. Передача начиналась с «документального фильма», в котором, как правило, излагались принятые ныне антисоветские установки. Они иллюстрировались соответствующим образом подобранным киноматериалом.

Выдвигаемые в противовес этим «вводным» материалам, а также «свидетельствам» Млечина и его команд, фотографии, кадры кинохроники, перечни цифр и фактов, воспроизводимых на мониторе, короткие комментарии к ним, замечания «свидетелей» не позволяли достаточно полно осветить содержание исторических событий. На выступления отводились считанные минуты, а «судья» Сванидзе постоянно напоминал, что «у вас осталось 20 секунд». За такой короткий срок трудно было достаточно полно изложить многочисленные свидетельства в пользу того или иного аргумента, поскольку это касалось сложных и противоречивых исторических процессов.

Следует также учесть, что альтернативы, предлагаемые телезрителям, не очень точно оценивают события прошлого. Также ясно, что не всегда выступления С. Кургиняна и собранных им «свидетелей» содержат достаточно верные характеристики исторических процессов.

Приняв участие в нескольких передачах на стороне Кургиняна, я должен самокритично признать, что мне не всегда удалось выступить с разоблачением очередной нелепости или расхожего мифа, отстаиваемые «обвинением». Так было, когда Млечин стал уверять, будто «матрос Железняк» разогнал Учредительное собрание в тот момент, когда оно приступило к обсуждению аграрной реформы. Однако я не сумел оперативно отреагировать на это заявление.

Между тем эта история основана на мифе, который, к сожалению, был создан советскими кинематографистами и запечатлен в фильмах «Выборгская сторона» и «Яков Свердлов». В сцене, снятой для этих кинофильмов, матрос А. Г. Железняков подходит к председателю Учредительного собрания В. М. Чернову, хлопает его по плечу и говорит: «Караул устал!» и требует «очистить помещение». Пожав плечами, Чернов сходит с трибуны. Затем Железняков приказывает проветрить зал. Кто-то открывает окно и ворвавшийся ветер сметает бумаги со столов зала заседания.

На самом деле известно, что выступлению Железнякова в Учредительном собрании (которое на самом деле имело место) предшествовали жаркие споры в Совнаркоме. Нарком П. Е. Дыбенко, отвечавший за охрану Учредительного собрания, требовал арестовать его членов после ухода с заседания большевиков и левых эсеров или, по крайней мере, разогнать собрание. В. И. Ленин, который в это время находился в Таврическом дворце, категорически запретил это делать и даже написал по этому поводу соответствующую записку. Однако упрямый Дыбенко решил обойти это ленинское решение и направил в зал заседаний Железнякова, который был начальником караула. Сохранившаяся в государственном российском архиве стенограмма заседания Учредительного собрания бесстрастно сообщает о том, что его председатель В. М. Чернов предоставил слово «гражданину-матросу» по его просьбе.

В своей короткой речи «гражданин-матрос» А. Г. Железняков сказал, что он выступает по поручению П. Е. Дыбенко. Тот, по словам Железнякова, хотел обратить внимание на то, что время позднее, а караул устал. (Шел четвертый час ночи.) Поэтому заседание можно было бы прекратить. Однако, вопреки киноверсии, Чернов ответил Железнякову, что члены Учредительного собрания тоже устали, но они решают важные вопросы, а потому продолжат заседание. Что и было сделано.

Между тем вымышленная сцена в кинофильмах воспринималась как документальная. Однако, если в советское время «герой-партизан Железняк» воспевался как бесстрашный боец революции, то в пост-советское время «Железняком» стали пугать. Поэтому на монитор передачи «Суд времени» поспешили вывести фотографию Железнякова, чтобы напомнить о его роли в «жестоком разгоне Учредительного собрания». К сожалению, из-за нехватки времени мне пришлось ограничиться выкриком с места: «Не разгонял он Учредительное собрание!»

Я лично не доволен и тем, как отвечал на вопрос Сванидзе об обвинениях, выдвинутых Временным правительством в июле 1917 г. в адрес В. И. Ленина. Рассказ о том, что выезд Ленина и других революционеров из Швейцарию через Германию в апреле 1917 г. был обусловлен тем, что по возвращении в Россию они должны были агитировать за высылку из России многих интернированных немцев, надо было дополнить рядом фактов. Следовало сказать, что между Россией и Германией еще до Февральской революциии 1917 года существовала практика обмена подданными этих империй. Именно так выехал из Швейцарию в годы войны ученый палеонтолог Ковалевский. Надо было сослаться на «Вестник министерства иностранных дел России» за 1917 г., в котором было указано на наличие в России множества интернированных лиц из Германии. Их постепенно обменивали на русских людей. Интернированным же пересылали средства из Германии на их содержание. Впоследствии факт таких денежных переводов лживо использовался для обвинений Ленина в сотрудничестве с правительством кайзера.

Удалось лишь сказать о том, что для обвинений Ленина в получении денег из Германии использовались телеграммы о торговых операциях между частными лицами из Стокгольма и Петрограда. Было также сказано, что в ходе этих операций деньги переводились из Петрограда в Стокгольм в качестве уплаты за определенные товары, а потому эти средства никак нельзя было назвать ассигнованиями Германии на революцию в России.

Потом я сожалел, что не сумел сказать, что обвинения в адрес Ленина, которые постоянно звучат по телевидению, опираются на бумаги, сфальсифицированные уже после завершения Гражданской войны. Известно, что фальшивка была сделана так грубо, что ни один уважающий себя деятель того времени, которым она была предложена (президент Чехословакии Т. Масарик, бывший посол Великобритании в Москве Б. Локкарт), не стал приобретать ее. Оказалось, что в бумагах, которые якобы направлялись из Берлина, использовался русский календарный стиль, принятый до 1918 года. Кроме того, все письма, как те, что якобы поступали из Берлина, так и те, что якобы посылались из Петрограда, были отпечатаны на одной пишущей машинке.

Порой «защита советского дела» вела себя недостаточно гибко, отвечая на коварные вопросы «обвинения». Так, «свидетель защиты» глава архивного управления Москвы А. С. Балакирев согласился с Л. М. Млечиным, когда тот, сказал, что до 25 октября 1917 г. ни одна территория с преобладанием нерусского населения не вышла из состава России. Между тем, такой ответ был недостаточным. Надо было указать, что формирование сепаратистских режимов на всей территории России началось с первых дней Февральской революции. Финляндия и Украина уже ясно объявили о своих намерениях отделиться от России. Даже «свидетель обвинения» профессор А. С. Сенин признал, что еще до 25 октября армия стала разделяться по национальному признаку.

«Защите» не удалось достаточно полно разоблачить спекуляции вокруг Брестского мира. Не было дано отпора заявлению Млечина о том, что по Брестскому миру Россия потеряла половину своей земли. Был обойден вопрос о том, что утрата Украины стала следствием не уступчивости советского правительства, а сделки между германским правительством и Радой, провозгласившей «незалежность». Хотя территориальные утраты по Брестскому миру были велики, но они исчерпывались землями Белоруссии и Прибалтики. При этом Литва и половина Латвии уже находились в руках немцев в результате отступления российских войск сначала в 1915 г, а затем по приказу Корнилова. Известно, что на Прибалтику и Белоруссию не приходилась половина территории, входившей в состав России в 1918 году.

В ходе же дискуссии по Троцкому не удалось рассказать о тяжелых последствиях для Советской страны, которые были вызваны срывом Троцким брестских переговоров о мире вопреки категоричному приказу Ленина.

Не сумела «защита» ответить на безудержное прославление Сахаровым воинских талантов Л. Г. Корнилова. Между тем известно, что в ходе Первой мировой войны Корнилов получал выговоры за плохое ведение военных операций. Сдача же им Риги летом 1917 г. отнюдь не свидетельствовала об успешной деятельности главнокомандующего российской армии. В то же время известно, что генерал умел общаться с солдатами и офицерами и поэтому заслужил их симпатии. В своих воспоминаниях генерал А. А. Брусилов дал неоднозначную характеристику этого военачальника: «Странное дело, генерал Корнилов свою дивизию никогда не жалел: во всех боях под его начальством она несла ужасающие потери, а между тем офицеры и солдаты его любили и ему верили». Способность Корнилова играть роль «отца солдатам», а не его «таланты» позволили ему возглавить мятеж, да и то ненадолго.

Но дело «защиты» пострадало не только от недостаточно быстрой реакции «защитников» и их нечеткости в ответах. Оказалось, что некоторые «свидетели защиты» воспользовались своим положением для того, чтобы изложить свои личные воззрения, фактически сыграв на руку «обвинения». Так, Б. Ф. Славин, который сначала не раз метко давал отповедь Млечину, пустился в туманные рассуждения относительно двух тенденций в большевизме. Ему было трудно возразить, пока он иллюстрировал это положение литературными примерами из «Поднятой целины». Однако опытный Сванидзе понял, что здесь открывается возможность нанести мощный удар по «защите».

Когда до завершения передачи оставились считанные минуты, Сванидзе попросил Славина объяснить, кто в большевистской партии представлял две различные тенденции. И тут Славин стал повторять азы антисталинской пропаганды конца 80-х гг., противопоставляя «подлинных большевиков» Зиновьева, Каменева, Бухарина, Рютина «врагу большевизма» — Сталину. А затем последовал традиционный набор антисталинских и антисоветских стереотипов: ГУЛАГ, репрессии, заградотряды и прочее. Законсервировавшийся в духе перестроечной демагогии конца 80-х гг., Борис Славин винил во всех бедах Советской страны Сталина, его сторонников и только их.

Млечин не скрывал своего восторга. Он сказал, что у него нет комментариев к заявлению Славина. А наша сторона могла лишь наблюдать, как член нашей «команды» забил гол в собственные ворота за секунды до истечения соревнования.

Но в то же время, поскольку на стороне Кургиняна выступали главным образом те, кто дотошно изучал отечественную историю в последние 20 лет или же был свидетелем происходивших событий, они могли представить зрителям много новых сведений по истории. Эта информация выигрывала по сравнению с набором шаблонных утверждений, которые повторяли Млечин и его «команды».

Ссылаясь на сведения, собранные им в архивах и опубликованные в книгах, Юрий Жуков уверенно говорил о примерах того, как Сталин оказывался в меньшинстве в ходе голосований в Политбюро. Он же рассказал о неизвестном широкой аудитории решении Н. С. Хрущева направить к берегам Западного Ирана советские подводные лодки, чтобы топить голландские военные суда, не учитывая, что Нидерланды — член НАТО.

В то время как Млечин уверял, что «индустриализация» осуществлялась «узниками ГУЛАГа», «свидетели» Кургиняна, выступавшие по этому вопросу, смогли предъявить бесспорные свидетельства того, что в первую сталинскую пятилетку лишь 1 процент строительных работ осуществлялся заключенными.

Новые свидетельства о расправе режима Ельцина с защитниками «Белого дома» и ее подготовке были представлены в ходе дискуссии о событиях осени 1993 года в Москве. В то время как «свидетель» Млечина Филатов обвинял в неуступчивости депутатов Верховного Совета, «свидетель» Кургиняна бывший депутат Верховного Совета РСФСР Олег Румянцев рассказал, как в эти дни он вел переговоры с различными видными деятелями страны, включая представителей правительства. Во время встречи с тогдашним первым заместителем председателя Правительства РФ Олегом Лобовым Румянцев поставил вопрос: «Олег Иванович! Будет ли политическое решение?». Очевидно, зная о том, что разговор прослушивается, О. Лобов написал записку: «Олег! Политического решения не будет». Это же подтверждали и приведенные в ходе дискуссии слова А. Коржакова, который в своих воспоминаниях писал, что силовой вариант разгона Верховного Совета разрабатывался Ельциным и его окружением задолго до принятия указа и даже до проведения референдума в апреле 1993 г. При этом против депутатов Верховного Совета и других его защитников предусматривалось применение паралитических газов, вроде тех, что затем были использованы в театре на Дубровке.

Оправдывая расправу с защитниками Верховного Совета в октябре 1993 года, бывший глава президентской администрации Филатов утверждал, что стреляли «болванками». В ответ выступил «свидетель обвинения» генерал-майор милиции Владимир Овчинский, тогда бывший помощником первого заместителя министра внутренних дел РФ. Он говорил о том, как 5 октября 1993 г. руководство пресс-службы МВД показало руководству министерства пленку, снятую ее сотрудниками в здании Верховного Совета после его захвата спецслужбами. Фильм шел 45 минут. Сотрудники пресс-службы, по словам Овчинского, «шли по сгоревшим кабинетам». Комментируя показанное, сотрудники пресс-службы сообщали: «На этом месте стоял сейф. Теперь здесь расплавленное металлическое пятно”. В той же комнате было другое расплавленное металлическое пятно вместо сейфа. Таких кабинетов, по словам Овчинского, были десятки.

Овчинский говорил: «Из этого я делаю вывод, что стреляли, помимо болванок, кумулятивными снарядами, которые выжигали всё вместе с людьми». Опроверг Овчинский и официальную версию о числе жертв. «Трупов было не 150, а гораздо больше. Они штабелями лежали в черных пакетах в цокольном этаже… Это видели сотрудники пресс-службы. Я готов свидетельствовать об этом хоть на конституции, хоть на Библии». Утверждая, что убитых было в десятки раз больше, бывший депутат Верховного Совета РФ Михаил Челноков добавлял: «Трупы вывозили в рефрижераторах, на баржах».

В ходе обсуждения стахановского движения «свидетели» Кургиняна привели убедительные показания в пользу огромной роли трудового энтузиазма в реализации задач первых сталинских пятилеток. Зрители, сидевшие в студии, энергично поддержали выступление обозревателя «Правды» В. С. Кожемяко, который рассказал о стахановском движении, своих встречах с его зачинателем.

Несмотря на существенные трудности, созданные организацией передачи, и целый ряд ошибок, допущенных «защитниками советской истории», аргументы, доказывавшие правоту советского дела, заметно выигрывали потому, что для них, как правило, были характерны документальная обоснованность, нешаблонность и новизна.

Глава 6. Выбор народа.

И все же, несмотря на весомые аргументы Кургиняна и его «команд», телезрители, которых за 20 лет постоянно подвергали воздействию антисоветской пропаганды, могли поддержать Млечина. Об этом, казалось, свидетельствовала реакция тех, кто голосовал в студии. В большинстве передач бОльшая часть собравшихся в студии поддержало расхожие стереотипы официальной пропаганды, которые отстаивал Млечин и его команды.

Однако в ходе телефонного голосования телезрителей и голосования по Интернету подавляющее большинство (от более 70 до более 90 процентов) постоянно поддерживало иную альтернативу, чем ту, которую защищали Н. Сванидзе, Л. Млечин и его эксперты.

Несмотря на причисление Николая II к лику святых, ежегодные крестные ходы в день расстрела императора и его семьи, подробно освещаемые по телевидению, поток публикаций, прославляющих его лично и его деятельность, подавляющее большинство (78% телезрителей и 79% пользователей Интернета) не признало его «достойным лидером».

С конца 80-х гг. в средствах массовой информации нашей страны преобладает антисоветизм, который с 1991 г. стал частью официальной идеологии России. Мысль о том, что «большевики погубили Россию», вдалбливается в умы людей постоянно. И вот итог голосования: лишь 28% поддержало эту главную идейно-политическую установку государства, а 72% отвергло ее и объявило большевиков спасителями России. (При голосовании в Интернете 88% участников опроса увидели в большевиках спасителей России.)

Лишь 10% телезрителей и 15% пользователей Интернета сочли, что Учредительное собрание было «демократическим шагом вперед». 90% из тех, кто позвонил по телефону во время телепередачи, и 85% пользователей Интернета сочли, что Учредительное собрание было «гарантированным хаосом».

Даже в тех непростых решениях Советского правительства, которые ныне подвергаются особенно злобным нападкам, большинство зрителей видело разумные шаги, направленные на выход из тяжелых и острых ситуаций. Начиная со школы, в сознание российского общества внедряется мысль о «преступности» коллективизации. Такую оценку распространяют школьные учебники и многочисленные телепередачи. В ходе передачи Л. М. Млечин соединял вместе слова «голод» и «колхозы». Однако среди телезрителей лишь 22% согласилось с такой оценкой. (Среди пользователей Интернета эту оценку поддержало 29%.) Хотя они и знали о тяжелых сторонах коллективизации, ее историческую необходимость признали 78% из тех, кто позвонил на «пятый канал». (В Интернета за такую оценку выступил 71% пользователей.)

Еще в разгар горбачевской перестройки разрушители советской истории стали подвергать сомнению достижения индустриализации, уверяя, будто «советское чудо» было следствием «лукавых цифр», сочиненных в Кремле. Одновременно постоянно утверждалось, что индустриализация страны осуществлялась путем неоправданных жертв и лишений, а новые заводы строились «на крови». В ходе передач, посвященных индустриализации Сванидзе, Млечин и его «свидетели» старались в духе господствующих в стране оценок принизить значение индустриализации. Однако в ходе голосования лишь 8% телезрителей и 9% пользователей Интернета сочли, что индустриализация была «неоправданным надрывом». Зато 92% проголосовавших по телефону и 91% выразивших свое мнение по Интернету назвали индустриализацию «спасительным прыжком в будущее».

Электронные СМИ постоянно подвергают нападкам и насмешкам стахановское движение. Его объявляют «искусственным» творением сталинского руководства, созданным с целью заставить рабочих трудиться больше, а получать за свой труд меньше. Однако тезис о том, что стахановское движение — это типичная «советская кампанейщина», поддержали 14% проголосовавших по Интернету и 9% телезрителей, проголосовавших по телефону. В то же время 86% пользователей Интернета и 91% телезрителей решили, что стахановское движение было следствием «подлинного трудового подъема».

Постоянные нападки официальной пропаганды на Сталина нередко сопровождаются противопоставлением ему Троцкого и восхвалениями «демона революции». Однако лишь 14% пользователей Интернета и 20% телезрителей расценили поражение Троцкого «как упущенную возможность». 80% телезрителей и 86% пользователей Интернета решили, что приход Троцкого к власти был бы «худшим из возможных сценариев».

Хотя в школьных учебниках, множестве публикаций и телепередачах постоянно твердят о необоснованности наказания Тухачевского и его подельников, о том уроне, который якобы понесла из-за этого Красная Армия в первые годы Великой Отечественной войны, лишь 25% усомнилось в справедливости приговора по их делу, а 75% телезрителей сочли маршала «неудачным кандидатом в Бонапарты» и таким образом признали обоснованность обвинений его в заговоре и подготовке государственного переворота. (В Интернете Тухачевского признали «неудачным кандидатом в Бонапарты» 73%.)

С 1989 года немало усилий было предпринято для того, чтобы опорочить советско-германский договор о ненападении, подписанный 23 августа 1939 года В. М. Молотовым и И. Риббентропом. Не так давно В.В.Путин вопреки фактам уверял, будто Государственная Дума осудила этот договор. Однако лишь 14% пользователей Интернета и 9% телезрителей согласились с мнением, будто этот договор повел мир по «пути к началу Второй мировой войны». В то же время 86% пользователей Интернета и 91% телезрителей поддержали мнение о том, что пакт дал «необходимую передышку для СССР».

Еще до крушения СССР в сознание советских людей стали внедрять мысль о несправедливости «советской оккупации» Прибалтики. В начале 1991 г. по Москве шагали демонстранты во главе со Станкевичем под плакатом «Руки прочь от Литвы!» Ныне же лишь 11% телеаудитории осуждает советские действия в отношении Литвы, Латвии и Эстонии в 1939 — 1940 гг., а 89% объявляет их разумными, направленными на защиту интересов нашей страны. (Мнения в Интернете разделились так: 17% осудили действия советского правительства, а 83% сочли, что СССР выиграл от них.)

Известно, что с конца 1939 года Запад обвинял СССР в неспровоцированной агрессии против Финляндии и на основе этого обвинения наша страна была исключена из Лиги наций, а Великобритания и Франция стали готовить нападение на Советский Союз. В современной пропаганде эта западная оценка «зимней войны» 1939 — 40 гг. стала господствующей. Однако 90% телезрителей и 85% пользователей Интернета сочли, что советско-финская война была вызвана «стратегической необходимостью».

Бесконечным нападкам подвергаются действия Советского военного и политического руководства в годы Великой Отечественной войны. Очернители советской истории создают впечатление, будто не Франция и другие западноевропейские страны в 1940 году, а СССР был разгромлен гитлеровской Германией в считанные дни после ее нападения на нашу страну. Однако 89% голосовавших как по телефону, так и по Интернету, сочли, что «сталинская система выстояла в 1941 году», и лишь 11% решили, что «сталинская система провалилась в 1941 году».

Тяжело и остро проходила дискуссия по послевоенным годам в СССР. Это не случайно. Во многих школьных учебниках эти годы объявлены периодом «жестоких преследований» и «беспросветной нищеты». Политику Советского правительства тех лет объявляют неумной и параноидальной, уверяя, что она завела страну в тупик. Однако оценивая «послевоенную мобилизацию» СССР, лишь 7% пользователей Интернета и 6% телезрителей объявили ее «ошибкой», а 93% пользователей Интернета и 94% телезрителей заявили, что она была вызвана «неизбежностью».

Очень старались Сванидзе, Млечин и «свидетели защиты» доказать, что действия Н. С. Хрущева по разрушению исторического сознания советских людей в ходе так называемой «десталинизации» принесли такие блага, которые существенно перевесили урон от его других непродуманных и своевольных действий. Восхваление Хрущева как «предтечи» разрушителей советской системы давно стало частью официальной пропаганды. Несмотря на это лишь 11% телезрителей и 15% пользователей Интернета сочли, что его политика была «попыткой спасения», а 89% телезрителей и 85% пользователей Интернета назвали ее «миной замедленного действия».

В сознание граждан нашей страны упорно внедрялась и продолжает внедряться мысль о том, что период пребывания Л. И. Брежнева на посту Генерального секретаря был временем закономерного заката советского строя. Однако после дискуссии об эпохе Брежнева лишь 9% телезрителей и 8% пользователей Интернета поддержали оценку, которая постоянно популяризируется средствами массовой информации: это была — «агония советского режима». Зато 91% телезрителей и 92% пользователей Интернета поддержали другую оценку: это было «временем упущенных возможностей», выражая таким образом уверенность в том, что потенциал советского общества не был исчерпан и лишь сожалея, что не всё было использовано должным образом.

Сколько нападок в адрес советского правительства было высказано в связи с вводом наших войск в Афганистан! По сути, вся та яростная пропаганда, которая велась на Западе с декабря 1979 г. и которая привела к частичному бойкоту московской Олимпиады 1980 г., была многократно повторена за последние 20 лет. И вот итог: утверждение о том, что ввод советских войск в Афганистан был «авантюрой партократов», поддержали лишь 13% телезрителей и 10% пользователей Интернета. А 87% телезрителей и 90% пользователей Интернета нашли рациональное объяснение для решения советского правительства: «геополитическая необходимость».

В современных СМИ горбачевскую перестройку расценивают благожелательно как начало конца советской эпохи и предвестник поворота к современному строю. Однако лишь 14% пользователей Интернета и 7% телезрителей увидели в перестройке «выход из тупика». Зато 86% пользователей Интернета и 93% телезрителей решили, что это была «катастрофа».

До сих пор «гласность» времен горбачевской перестройки объявляют неоспоримым благом, открывшим путь к свободе и демократии. Однако оценка тех, кто смотрел три передачи на эту тему, была иной. Лишь 10% пользователей Интернета и 6% телезрителей сочли, что «гласность была шагом к подлинной свободе». Зато 90% пользователей Интернета и 94% телезрителей расценили перестроечную «гласность» как разновидность информационной войны.

Какой злобной клевете подвергались члены ГКЧП, начиная с августовских дней 1991 г.! Сама аббревиатура «ГКЧП» стала синонимом слова «путч». В связи с кончиной Г. И. Янаева по всем каналам телевидения покойного вновь называли руководителем «путча». И вот оказалось, что эту оценку разделяет ничтожное меньшинство населения страны: лишь 7% телезрителей и 11% пользователей Интернета признало ГКЧП «путчем». А 93% телезрителей и 89% пользователей Интернета сочли, что создание ГКЧП представляло собой попытку «избежать распада страны».

О том, что за последние два десятилетия настроения людей существенно изменились, свидетельствовало голосование по оценке Беловежского соглашения 1991 г. В то время в России находилось немало людей, которые считали, что без других союзных республик русский народ станет жить богаче и счастливее. Теперь лишь 9% телезрителей и 11% пользователей Интернета готовы, хотя и с оговоркой, оправдать тех, кто развалил СССР («меньшее из зол»), а для 91% телезрителей и 89% пользователей Интернета Беловежское соглашение — это катастрофа. И если это не означает массового осуждения распада союза братских народов и тех, кто этому способствовал, то какие еще нужны свидетельства для этого!

Сколь много теплых слов было произнесено официальными лицами России в адрес Егора Гайдара и его деяний в связи с его недавней смертью. Однако всего 14% телезрителей и 25% пользователей Интернета решились поддержать утверждение о том, что Егор Гайдар — созидатель. Зато 86% телезрителей и 75% пользователей Интернета не сомневается в том, что организатор капитализации нашей страны — разрушитель. И если это не осуждение того экономического порядка, который был установлен в нашей стране после 1991 г., то какие еще нужны свидетельства такого осуждения!

Показательны итоги голосования после дискуссии относительно событий в сентябре — октябре 1993 года в Москве. Хотя в большинстве случаев бОльшая часть зрителей, собранных организаторами передачи, поддерживали Млечина, на сей раз менее трети собравшихся (33%) согласилась с точкой зрения защиты Ельцина, проголосовав за то, что его действия были «выходом из тупика». В то же время более двух третей аудитории (67%) поддержали обвинение и проголосовали за то, что следствием октябрьской расправы 1993 года стал «крах демократического проекта России».

За пределами студии возмущение ельцинской расправой было выражено более энергично. Лишь 18% пользователей Интернета и 7% телезрителей одобрили действия Ельцина и его правительства в сентябре — октябре 1993 г. В то же время 82% пользователей Интернета и 93% телезрителей заявили о том, что жестокая расправа над Советами привела к разгрому подлинной демократии.

В ряде передач была возможность дать оценку советскому обществу в целом. «Совки», «шариковы» и сколько других обидных слов было высказано нынешними хозяевами общества в адрес советских людей! Но разделяют ли люди эти оценки, навязанные сверху? 76% пользователей Интернета и 94% телезрителей считают, что «советский человек — это историческое достижение».

Двадцать лет нас убеждают в гибельности плановой системы. Однако по мнению лишь 9% пользователей Интернета и 4% телезрителей плановая экономика — это «путь в тупик». Зато 91% пользователей Интернета и 96% телезрителей полагают, что плановая экономика — это «эффективный механизм развития».

Хотя пропаганда не устает утверждать, что капитализм — это вечный строй, а нынешний кризис носит временный характер, только 11% пользователей Интернета и 10% телезрителей исходят из того, что современный финансовый кризис — это лишь «сбой системы». В то же время 89% пользователей Интернета и 90% телезрителей решили, что это — «преддверие катастрофы».

Совершенно очевидно, что подавляющее большинство телезрителей и пользователей Интернета отвергло те оценки советской истории и постсоветской системы, которые упорно внедрялись в их сознание на протяжении по крайней мере 20 лет, и поддержали прямо противоположные им.

Глава 7. Расколотое общество.

Итоги голосований вызвали немалую тревогу власть имущих. Вряд ли это можно признать случайным. Дело не только в том, что их усилия в течение двух десятилетий по промыванию мозгов у населения страны оказались напрасными. Насаждавшиеся воззрения были отвергнуты как вздорные и нелепые, признаны несоответствующие правде и мифологическими. Между тем власть имущие не могут отказаться от них. Отсутствие каких-либо достижений властей может остаться не столь заметным, если людей убедить, что в течение большей части ХХ века они жили в страшном мире, если заставить их верить тому, что лишь существующий строй спасает их от «ужасов советской жизни». Миф о советской жизни необходим власть имущим и обслуживающих их средствам массовой информации как воздух.

Не случайно, всякий раз, когда становится очевидным очередной провал существующего строя, на сцене появляется жупел коммунизма или сталинизма. Невольно вспоминается рассказ Марка Твена, который был им написан после его недолгой службы в качестве секретаря у сенатора Уильяма Стюарта в 1868 г. Сенатор попросил секретаря написать ответ на письмо членам муниципального совета Сан-Франциско по поводу прибрежных участков. Сенатор предупредил, что «в эту историю вмешиваться опасно», а потому следует ответить «в неопределенном духе, обходя, насколько возможно, данный вопрос». Вскоре члены совета получили ответ, который открывался сообщением о смерти первого президента США Джорджа Вашингтона, случившейся 69 лет назад. Описав заслуги Вашингтона и оплакав его кончину, автор письма возмущенно писал: «И в такое время у вас на уме судьба каких-то земельных участков! А судьба бедного Вашингтона вас не волнует?!»

В ноябре с. г. страна была потрясена кровавой расправой в станице Кущевская. В ходе расследования население узнавало о произволе, царившем в станице последние годы. Стали поступать сообщения о том, что Кущевская — это не единственный населенный пункт страны, оказавшийся под властью мафиозных группировок. И в этот момент правительственная партия поставила в повестку дня Государственной думы вопрос о захоронениях в Катыни, о которых сообщила геббельсовская пропаганда 67 лет назад. Удивительно, почему депутат Косачев не завершил свое выступление по Катыни словами: «И в такое время у вас на уме судьба какой-то станицы! А судьба геббельсовской версии вас не волнует?!»

Не удивительно, что крушение антисоветских мифов, продемонстрированное голосованиями в ходе передач «Суд времени», вызвало неподдельное возмущение обозревателей ряда изданий и радиостанций, верно обслуживающих существующий строй. В то же время было очевидно, что лишь благодаря передачам «Суд времени» до сих пор не слишком популярный пятый канал обрел новую аудиторию, а его рейтинг существенно поднялся. Руководство канала не было готово закрыть немедленно передачу, не угодную строю. Поэтому через пару месяцев после начала передач «Суд времени» были проведены съемки специального выпуска, получившего неофициальное название «Суд над «Судом времени». Для участия в передаче были приглашены представители средств массовой информации и социологических служб. Преобладали те, кто негативно оценивал итоги голосований и стремился объяснить очевидное поражение двадцатилетней пропаганды не ее порочностью, а иными причинами.

Одни выступавшие утверждали, что зрители, сидевшие в студии и потому якобы более внимательно следившие за ходом передач, более точно выражали мнение страны. (Как правило, эти люди были набраны организаторами съемок, получали небольшую плату за свое участие и часто откровенно скучали. Они же голосовали в большинстве за Млечина и его «команду»). На это Кургинян возразил, что по законам социологии группа из нескольких десятков человек (а именно столько сидело в зале) не является достаточной для того, чтобы делать обоснованные оценки о настроениях страны. Между тем в каждом голосовании по телефону принимали участие тысячи человек. Хотя участники голосования не были участниками «социологической выборки», участвовавший в передаче генерал-майор милиции и социолог Владимир Овчинский указал, что их число считается достаточным в социологии, чтобы выявить определенную тенденцию.

Другие журналисты, а также ряд социологов пытались доказать, что по телефону голосуют в основном старики и старухи, которые испытывают ностальгию по советскому прошлому. Когда было указано, что результаты голосований по Интернету, в которых участвовала главным образом молодежь, в основном совпадали с итогами телефонных голосований, последовали заявления, что по Интернету голосуют лишь юные хулиганы. На этом настаивала представлявшая радиостанцию «Эхо Москвы» Ирина Петровская. А социолог Алексей Левин тут же привел данные о популярности идей скинхедов среди молодежи.

Третьи журналисты и социологи признавали, что голосование отражает позицию большинства, но она глубоко порочна и неправильна. Так, главный редактор журнала «Искусство кино» Даниил Дондурей утверждал, что наш народ отстает от современности и от требований перемен. Весь мир идет либеральным путем развития, утверждал Дондурей. А народ нашей страны не понимает этого. Ответственность же за эту «отсталость народа» Дондурей возложил на… российское телевидение, которое якобы является советским по своей сути. Эта мысль была подхвачена и было сделано немало нападок на давнишнюю передачу «Песни о главном», которая якобы и посеяла ростки ностальгии по советскому прошлому.

В своих выступлениях представители средств массовой информации уверяли, что они озабочены тем, чтобы народ лучше понял историю страны. Но способны ли они сами понимать Россию, ее историю так, как ее понимает народ страны? В ходе передач о Хрущеве выступал типичный представитель «либеральной» интеллигенции художник Борис Жутовский, которого в свое время отругал публично на выставке картин Никита Сергеевич. Жутовский уверял, что он не держит зла на Хрущева, так как бесконечно благодарен ему.

83-летний художник говорил, что лишь благодаря Хрущеву он был избавлен от постоянного страха. Художник показал присутствовавшим небольшой чемоданчик. По словам художника, в этом чемоданчике он хранил вафельное полотенце, мыло, завернутое в тряпочку и зубную щетку с деревянной ручкой, а также другие вещи, которые могли ему понадобиться в тюрьме, а затем в лагере. С 1937 г. Борис Жутовский хранил этот чемоданчик в прихожей. Он убрал этот чемоданчик на антресоли лишь в 1957 году.

Нет оснований не верить Жутовскому. В 1937 году ему было 10 лет и в таком возрасте не удивительны самые причудливые фантазии. Удивительно другое: чемоданчик стоял в прихожей в годы Великой Отечественной войны, когда ровесники Жутовского шли в партизанские отряды, готовились стать бойцами на фронте или трудились у станков. В ту пору подавляющая часть советских людей видела главную угрозу со стороны врага, напавшего на нашу страну, а не от работников НКВД, которые, по представлениям Жутовского, могли каждый день ворваться в его квартиру и потребовать, чтобы мыло было без мыльницы, а ручка зубной щетки не была пластмассовой, так как пластмасса могла быть превращена арестованным в режущее орудие. Этот чемоданчик поддерживал в Борисе его вечный страх в день всеобщей радости в день Победы. Страх 10-летнего ребенка сохранял и 30-летний художник. Жутовский давал понять, что и теперь в свои 83 года он готов снять с антресолей чемоданчик и взять его с собой в случае возможного ареста.

В то же время очевидно, что рассказ Жутовского был рассчитан на понимание и поддержку части телеаудитории, верящей тому, что Хрущев спас людей от всепоглощающего страха перед произволом, который якобы царил в советское время до середины 50-х гг. Не исключено, что в то время, как подавляющее большинство советских людей не страшилось несправедливых арестов, какие-то единомышленники Жутовского держали подобные чемоданчики в прихожих и до сих пор хранят на антресолях. Возможно, что и те, кто не готовился так основательно к аресту, испытывали гнетущий страх перед такой возможностью. Стало быть, всё, что происходило в стране, они воспринимали через призму вечно изматывающего страха. Этот тайный страх наверняка соединялся со жгучей ненавистью к существовавшему строю, а также к большинству советских людей, которые не разделяли ни парализующего их страха, ни испепелящей их ненависти.

«Либералы» сохранили верность той ненависти, которая пронизывала октябрьский манифест 1993 г., подписанный видными интеллигентами страны. В нем они призывали к беспощадной расправе с защитниками «конституции». О том, что эти настроения до сих пор разделяют «либералы», свидетельствовало воспроизведение на мониторе по желанию команды Млечина страстного обращения по телевидению в ночь с 3 по 4 октября 1993 г. Лии Ахиджаковой. Актриса восхваляла тех милиционеров, которые «защищают нас от тех, кто защищает конституцию». Ахиджакова возмущалась, почему армия «не защищает от этой проклятой конституции?» «Друзья мои, проснитесь! — призывала актриса, — Нам грозят страшные вещи! Опять придут коммунисты!»

Эти взгляды 17-летней давности до сих пор прочно законсервированы в сознании некоторых представителей творческой интеллигенции. Создавая впечатление, будто Верховный Совет вероломно разрушил мирную жизнь в стране, и защищая действия правительства Ельцина, сотрудник газеты «МК» Андрей Морозов очевидно повторил байку о тех событиях, которую он привык 17 лет рассказывать в кругу друзей: «Это были здоровские дни. Было «бабье лето». Люди гуляли в лесах, собирали грибы… О том, что происходит в Москве, узнали, когда прервали футбольный матч. Нельзя прерывать футбол! Нельзя отменять право на жизнь!”, — восклицал «защитник». Рассказывая о своем пребывании в редакции газеты в те дни и явно рассчитывая на сочувствие аудитории, Морозов сообщал: «Мне было страшно. Мы пили водку. Я молился на человека, который применит силу». Очевидно, что сотрудник «МК» до сих пор твердо убежден в правоте своей тогдашней позиции и благодарен за то, что его молитвы были услышаны.

В ответ С. Кургинян напомнил о московских обывателях, которые 4 октября с радостью наблюдали за стрельбой танков по зданию Верховного Совета. Из выступления же Морозова политолог сделал логично следовавший вывод: «Для того, чтобы его право смотреть футбол было восстановлено, нужно было убить людей!»

Очевидно, что между теми, кто страшился и ненавидел Советскую власть, кто до сих пор ее так ненавидит, что оправдывает кровавую бойню 3 — 4 октября 1993 г., и теми, кто защищал Советскую власть и чтит память ее защитников, лежит непреодолимая пропасть. Для того, чтобы оправдать свой давний страх, свое «право» смотреть футбол даже ценой гибели других людей, враги Советской власти убеждают себя в своем превосходстве над ненавистным им народом.

Претензии на духовный аристократизм и одновременно свою ненависть к народу, которому надоели рассказываемые ими байки про «ужасы советского времени», выражали некоторые журналисты, участвовавшие в специальном выпуске передачи «Суд времени». Обозреватель газеты «Известия» и радиостанции «Эхо Москвы» Ирина Петровская уверяла, что провал Млечина и его «команд» в голосованиях объясняется просто: «интеллигентные манеры» Млечина якобы вызывают отвращение у широких масс. Популярность же Кургиняна обозреватель объясняла тем, что он прибегает к «площадным приемам», которые так привлекательны большинству народу. По сути, была предпринята попытка превратить передачи в беспощадный суд над большинством телезрителей «Суда времени», которые «неправильно» голосовали.

Эти суждения представителей ведущих средств массовой информации и социологических учреждений, обслуживающих власть, позволяли усомниться в справедливости тех самооценок, которые дают они себе. Демократы ли они? Разве подлинные демократы, то есть сторонники народовластия, могут так возмущаться выбором большинства населения? Разве сторонники народной власти могут испытывать такое презрение к народу? Разве демократичность проявляется в спеси и ненависти по отношению к народным массам?

Либералы ли они? Испокон веков либерализм ассоциировался с представлениями о терпимости и свободомыслии. Но какое же «свободомыслие» и какую «терпимость» проявляли журналисты, собравшиеся в студии, если они видели опасность даже в передаче «Песни о главном» и указывали на российское телевидение как источник советской «скверны»? Никогда фашисты, сжигавшие на кострах неугодные им произведения литературы, или сенатор Маккарти и его сподвижники, обнаруживавшие крамолу в кинолентах Голливуда, не именовали себя «либералами».

Нет сомнения в том, что те, кто победил в 1991 году, прикрываясь до поры до времени «заботой о благе страны», «демократизмом» и «либеральностью», будут готовы в случае необходимости упрочить свое привилегированное положение и сохранить существующий строй самыми жестокими репрессивными методами. Об этом стало ясно после назначения на пост председателя Совета при президенте по содействию развития институтов гражданского общества и правам человека М. А. Федотова. Передача «Сегодня» сообщила, что свою главную задачу новый чиновник видит в проведении «десталинизации». На пресс-конференции М.А.Федотов милостиво объявил, что пока «речь не идет о свержении памятников и переименовании улиц». Приведя слова А. П. Чехова о необходимости «выдавливать раба из себя по капле», которые были сказаны великим писателем совсем по другому поводу, но повторенные бесчисленное количество раз в ходе бешеной антисоветской кампании времен перестройки, Федотов заявил, что надо вести долговременную систематическую работу. Таким образом, под видом развития институтов гражданского общества и заботы о правах человека, под покровом слов о «либерализме», «демократии» и «борьбе за национальные интересы» будет развертываться новая кампания по внедрению в общественное сознание страны антипатриотических, антиисторических и антинародных установок.

Планы Федотова и новые шаги по внедрению в школьную программу очередной версии «Архипелага ГУЛАГа» свидетельствуют, помимо прочего, о глубоком страхе перед народом. Говорят, что от страха страус закапывает голову в песок. Схожую реакцию проявляли и представители «либеральных» средств информации, объясняя причины явного отторжения пропагандируемых ими версий отечественной истории. Тщетно вглядывались они в данные о голосованиях телезрителей и пользователей интернета, выведенные на телемониторы. Эти цифры остались для них так же непонятыми, как таинственные слова «мене, мене, текель, уфарсин», появившиеся в виде огненных надписей на стене комнаты, где пировал вавилонский царь Валтасар. Пророк Даниил перевел их так: «Сосчитано, взвешено и разделено», пояснив: «Сосчитаны дни твоего царства, взвешены на весах твои дурные дела и разделено твое государство». Для перевода же на русский язык данных о голосовании, выведенных на мониторы огненными цифрами, можно использовать слова В. Маяковского: «Ешь ананасы, рябчики жуй, день твой последний приходит, буржуй!»

Юрий Емельянов.