Ю.В. Афонин: Кризис в отпуск не уходит
Предлагаем вашему вниманию новую статью первого секретаря ЦК ЛКСМ Ю.В. Афонина «Кризис в отпуск не уходит», посвященную проблемам сегодняшней России.
Казалось бы, лето – сезон отпусков, когда политические, социальные и экономические проблемы отступают на второй план. Но в России, идущей по воле власти путем дикого капитализма, криминализации и развала социальных институтов, все иначе. События этого лета со всей очевидностью демонстрируют усугубление кризисных проблем, особенно болезненно затрагивающих именно молодежь. А июньская и июльская статистика, полностью разоблачающая миф о пресловутой путинской «стабильности», напоминает нам, что у кризиса не бывает летних отпусков, когда он охватывает страну, которой навязана пагубная модель развития. А точнее – модель деградации.
Ситуация с распространением наркотиков в России становится все более удручающей. Это признают и официальные органы, в ведении которых находится данная проблема.
12 июля глава Федеральной службы по контролю за оборотом наркотиков (ФСКН) Виктор Иванов выступил перед журналистами и озвучил новые данные своего ведомства.
По его словам, проводимый мониторинг наркоситуации в стране позволил установить, что постоянно наркотики в России употребляют 3 млн человек и 5 млн делают это время от времени. То есть по официальным данным в стране 3 млн. законченных наркоманов и еще 5 млн. тех, кто приближается к этой стадии. Между тем, еще недавно та же ФСКН говорила о меньшем общем числе наркоманов в России, называя цифру от 5 до 6 млн. Очевидно, что даже по данным официальной полицейской статистики, которые, разумеется, не могут учитывать всех наркозависимых в стране, наркомания среди россиян растет буквально головокружительными темпами.
Иванов остановился и на более детальной статистике: «Опиаты афганского происхождения потребляют 1 — 1,2 млн человек, 2 млн используют синтетические наркотики и 5 млн – марихуану».
Вместе с тем он отметил, что «наркотики в России хотя бы один раз в жизни пробовали порядка 18 млн человек. И это тоже чрезвычайно тревожный показатель. Он говорит о повсеместной доступности наркотиков в Российской Федерации и о том, что минимум треть граждан, принадлежащих к социально наиболее активной возрастной группе, имеет опыт знакомства с ними.
А 10 июля, во время выездного заседания руководства ФСКН в Белгороде, Иванов сообщил, что каждый пятый гражданин РФ к 24 годам пробовал наркотики. То есть ситуация с молодежью здесь выглядит наиболее вопиющей. Любому специалисту хорошо известно, что для подростков и молодых людей первое знакомство с наркотическими веществами заведомо повышает во много раз вероятность превратиться в итоге в хронического наркомана. Следовательно, одна из важнейших профилактических задач в борьбе с распространением наркомании – это оградить молодых от знакомства с наркотическими веществами, исключить для них этот опыт в принципе. Но на этом направлении пока что наблюдается полный провал.
Прямая связь наркомании с преступным поведением очевидна и наблюдается во всем мире. Но в нашей стране связь между наркотиками и криминалом особенно тесная. Можно сказать, что именно распространение наркотиков и определяет в наибольшей степени криминогенную ситуацию в России в целом. Глава ФСКН заявил, что до 75% преступлений насильственного характера у нас прямо или косвенно связано с наркотиками. Подобной статистики, подобной картины тотального влияния наркотиков на социальную ситуацию в стране нет практически больше нигде в мире. Также Иванов отметил, что с начала 2000-х годов в России в связи с наркопреступлениями к уголовной ответственности привлечено свыше 1 млн человек, в основном — молодежи. Такую ситуацию невозможно охарактеризовать иначе как социальную катастрофу.
Возникает вопрос: а как эту ситуацию оценивает руководство страны? Готово ли оно признать ее угрожающей национальной безопасности России? И если да, то когда же, наконец, у нас появится внятная и бескомпромиссная государственная программа по противодействию наркомафии, по спасению нации, и прежде всего молодого поколения, от наркотической заразы? В чем причина упорного нежелания первых лиц государства прямо говорить об этой проблеме и искать пути ее эффективного решения?
Руководство российских правоохранительных органов вынуждено признавать и крайне неблагоприятную ситуацию как с подростковой и молодежной преступностью в целом, так и с посягательствами на жизнь и здоровье самих молодых людей и подростков.
Начальник московского ГУ МВД Анатолий Якунин на совещании в префектуре Западного округа 3 июля сообщил: «С начала года в столице подростками было совершено 376 преступлений, и более тысячи преступлений было совершено в отношении самих подростков».
Иными словами, в одной только Москве одних только зарегистрированных преступлений подростками совершается минимум два в день. А сами они становятся жертвами преступных посягательств в 2-3 раза чаще.
Между тем, еще в прошлом году руководство МВД признавало, что в Москве и Подмосковье до 70% преступлений остаются нераскрытыми. А по данным независимых экспертов порядка половины преступлений в стране не регистрируются в принципе – либо по причине коррумпированности тех, от кого зависит их учет, либо про причине их халатности и непрофессионализма.
Ситуация с молодежной и подростковой преступностью ухудшается и во многих российских регионах.
Например, 29 июня в прокуратуре Магаданской области под председательством первого заместителя областного прокурора Валерия Сергиенко прошло межведомственное совещание, где обсудили меры по профилактике подростковой преступности. Ее уровень за пять месяцев возрос в регионе на 40,7% по сравнению с предыдущим годом.
Отдельная и особенно болезненная тема – это связь криминала и межэтнических конфликтов, особенно угрожающая социальной стабильности в стране. В последние месяцы мы едва ли не ежедневно узнаем из СМИ о столкновениях в Москве и в других регионах агрессивных групп молодежи, которые сколачиваются по этническому признаку. А также о случаях противодействия этих групп правоохранительным органам, об их нападениях, в том числе и вооруженных, на сотрудников полиции при попытке призвать хулиганов к порядку. Очевидно, что серьезность этой проблемы осознает и руководство МВД. Но правоохранительные органы не смогут эффективно ее решить без активной поддержки, без встречного понимания со стороны руководства России. Нужно честно посмотреть на ситуацию. Необходима общенациональная программа мер, учитывающих опасность того, что криминальные стычки могут в итоге приобрести масштаб повсеместного межэтнического противостояния.
11 июля министр внутренних дел Владимир Колокольцев прибыл с рабочим визитом в Пензу и провел встречу с директором Федеральной миграционной службы Константином Ромодановским. В ходе беседы глава МВД обратил особое внимание на миграционную обстановку в стране и совершенствование методов борьбы с этнической преступностью. Наибольшую обеспокоенность МВД России вызывает количество преступлений, совершаемых мигрантами из государств-участников СНГ, расценивающих свое пребывание в России как временное, а также нелегальная миграция из стран «третьего мира». «Особую опасность представляют этнические преступные группы, существующие почти в каждом регионе России», — говорится в сообщении пресс-службы МВД, опубликованном по итогам встречи.
Министр внутренних дел подчеркнул, что сейчас стоит обратить внимание на «качество миграционных ресурсов». Иными словами, речь идет о том, что безответственная миграционная политика прямым образом усугубляет криминогенную ситуацию в стране и ставит под угрозу безопасность российских граждан. И руководство государства должно добиться от миграционной службы принципиального пересмотра методов и задач ее работы, либо сменить ее руководство, если оно неспособно реалистично и ответственно оценивать ситуацию.
Важнейшая проблема российского рынка труда — высочайшая безработица среди молодежи и выпускников вузов.
Согласно последним данным Росстата, в среднем в России среди молодежи в возрасте 15-24 лет уровень безработицы весной 2012 года составил 16,8%. При этом среди городского населения он составляет 14%, среди сельского — 23,5%. Кризис в экономике только усугубляет положение дел: работодатели все менее охотно берут на работу молодых людей без опыта работы.
Проблема трудоустройства молодежи в России — одна из наиболее острых на рынке труда. И одна из главных причин тут – развал системы профессионально-технического образования, который привел к тому, что сегодня 90% выпускников школ идут в вузы, в то время как российская экономика не может трудоустроить столько людей с высшим образованием.
По официальным данным российских служб занятости, по итогам прошлого года безработица в России составила 1,4%, а по подсчетам Росстата — 6,6%. Однако расчеты независимых экспертов указывают на гораздо более удручающие цифры. По итогам 2011 года реальная безработица среди женщин в России составляла около 22%, а среди мужчин — 19%. Таковы результаты исследований уровня реальной безработицы, проведенных Институтом Гэллапа, данные которого считаются наиболее авторитетными с точки зрения оценки социальной ситуации в различных регионах мира. И если принять эти данные во внимание, то количественные показатели безработицы среди российской молодежи оказываются еще более вопиющими.
Возвращаясь к официальной российской статистике, можно отметить, что и она фиксирует, по сути, катастрофическое состояние на рынке труда, откровенно нездоровую ситуацию в области занятости в отдельных регионах. Так, доля трудоспособных жителей Северокавказского Федерального округа, основным источником средств к существованию которых является иждивение, выше, чем доля людей, получающих доходы от трудовой деятельности (38% против 34% по данным переписи населения 2010 года). Учитывая более высокий, чем в среднем по России, удельный вес молодежи в этом регионе, нетрудно сделать вывод, что здесь доля безработных молодых людей наиболее высока, попросту огромна.
У этой проблемы две основные первопричины. Первая – сочетание крайне высокого уровня коррупции и разрушения производственной и социальной сферы в регионе. Вторая, — не смягчающая, а лишь усугубляющая первую, — попытка подменить решение этой проблемы на самом Северном Кавказе реализацией концепции искусственного перемещения тамошнего рынка труда в другие регионы России. Прежде всего – в Москву. И тут мы снова и неизбежно упираемся в вопрос взаимосвязи безответственной социально-экономической политики и криминализации, дестабилизации социальной ситуации в стране. Названная схема ведет к криминализации рынка труда в российских регионах, поскольку заведомо облегчает возможность использования на нем нелегальных схем. И одновременно она толкает в сферу криминала тех граждан, — прежде всего молодых, — которые, мигрируя в поисках заработка, на рынке труда себя не находят. Или заведомо используют возможность миграции вовсе не с целью трудоустройства. Наконец, учитывая изначально высокий уровень безработицы среди молодежи в России в целом, и без того высокая конкуренция на рынке труда приобретает ту же межэтническую окраску, что, опять же, несет в себе угрозу социальной дестабилизации, повышения напряженности в обществе. Не случайно в ряде регионов уже наблюдались случаи межэтнических столкновений с применением огнестрельного оружия, в основе которых – именно дележ рынка труда. Недавний вопиющий пример – скандальная ситуация, имевшая место в Кировской области.
Серьезность этой проблемы и нарастающую обеспокоенность ею российских граждан полностью подтверждают и результаты недавних социологических опросов. Интернет-протал Superjob.ru, который занимается исследованием российского рынка труда, на днях опубликовал данные, согласно которым одной только конкуренцией с гастарбайтерами из Средней Азии обеспокоены 18% россиян. Других трудовых мигрантов опрос не касался. Но если бы коснулся, число обеспокоенных наверняка оказалось бы еще более внушительным.
Если же говорить не только о личной обеспокоенности граждан своими проблемами в трудовой сфере в связи с наплывом мигрантов, но об их оценке социальной опасности этой проблемы в целом, то здесь наблюдается еще более массовое недовольство россиян. Фонд «Общественное мнение» поставил перед гражданами такой вопрос: «Существует точка зрения, что мигранты заполняют рабочие места и жителям региона не остается работы. Как вам кажется, в вашем регионе есть такая проблема?». С тем, что такая проблема существует, безоговорочно согласились 50% опрошенных. Только по наивности или в силу абсолютной безответственности можно не видеть за этими цифрами нарастающую в обществе напряженность и потенциально разрушительные для страны социально-политические перспективы.
По нашему убеждению, власть должна принципиально пересмотреть политику в этом вопросе и направить все силы на восстановление производственной инфраструктуры и полноценного рынка труда в регионах, на обеспечение нормального трудоустройства граждан по месту жительства. Такая огромная страна, как Россия, если она хочет двигаться по пути развития, а не социального коллапса, не может позволить себе концентрировать рынки труда лишь в отдельных регионах, мирясь при этом с социальным опустыниванием остальных. Это ведет лишь к деградации на одной части территории России и к опасному повышению социальной, конкурентной и криминогенной нагрузки на другую их часть.
Одновременно нужно перестать рассматривать Россию как территорию для решения проблем повальной безработицы в менее благополучных странах ближнего зарубежья. У нашей страны и у ее граждан слишком много собственных проблем, и думать власть обязана о них, а не о тех, чьи проблемы должны решать руководители других государств.
Одна из острейших проблем, непосредственно касающихся молодежи – это проблема снижения качества образования и его одновременного удорожания.
КПРФ постоянно требует остановить губительный процесс коммерциализации вузовского образования, которое планомерно превращается в привилегию для состоятельных слоев населения, все менее доступную выходцам из семей с невысокими доходами. Мы также настаиваем на том, что необходимо отказаться от практики ЕГЭ, превращающей выпускные экзамены в школах в лотерею, не способную объективно отразить уровень знаний старшеклассников. Сегодня складывается ситуация, когда льготных, бесплатных мест в вузах остается все меньше. А на оставшиеся все чаще получают право не самые талантливые и трудолюбивые выпускники школ, а те, кому повезло с лотереей ЕГЭ, или те, кто воспользовался коррупционными схемами, вовсе не уничтоженными с введением единого государственного экзамена, а лишь видоизменившимися.
Руководство страны вынуждено признавать очевидное неблагополучие в образовательной сфере. Однако рецепты «усовершенствования» образовательной системы, которые оно предлагает, представляются не только неубедительными, но еще более разрушительными и тупиковыми. Не желая прислушаться к нашим предложениям и требованиям, игнорируя имеющуюся у КПРФ внятную программу оздоровления российской образовательной сферы, власть готовит очередные «реформы», абсолютно не учитывающие первопричин сложившихся проблем.
25 июля премьер-министр Дмитрий Медведев провел заседание «открытого правительства» с участием представителей оппозиции и общественных деятелей, посвященное внесению в Государственную Думу нового законопроекта об образовании. Соглашаясь с отдельными положениями законопроекта, КПРФ выступает решительно против его утверждения в целом, поскольку значительное количество пунктов этого документа пронизано деструктивными ультралиберальными идеями и предполагает все ту же дальнейшую коммерциализацию образовательной сферы. Однако премьер-министр высказался против того, чтобы правительственный проект и альтернативный проект КПРФ были сопоставлены, рассмотрены и проголосованы на равноправной основе. Требования оппозиции по одному из ключевых для российской молодежи и для будущего России вопросов в очередной раз проигнорированы властью.
На заседании «открытого правительства» премьер Медведев особенно подробно остановился на вопросе о количестве вузов в сегодняшней России. По его мнению, оно чрезмерно, и это плохо влияет на общее качество высшего образования. Идея главы правительства сводится к тому, что число российских вузов необходимо существенно сократить. Очевидно, что качество образования во многих вузах, появившихся в стране за последние 20 лет, оставляет желать лучшего. Однако их механическое сокращение не решит ключевых проблем подготовки необходимого России числа квалифицированных специалистов и достойного трудоустройства молодежи. Более того, проблемы в результате могут только усугубиться.
Удорожание образовательных услуг в элитных вузах как раз и заставляет многих молодых людей выбирать учебные заведения менее высокого уровня, в которых и обучение стоит дешевле. В случае резкого сокращения количества вузов ослабнет и конкуренция между ними на образовательном рынке. А это в условиях дикого капитализма, который правит бал в России, приведет к тому, что в сохранившихся, «избранных» учебных заведениях стоимость обучения будет повышаться еще более стремительно. В итоге вновь выигрывают не самые одаренные абитуриенты, а самые платежеспособные. И подобная «реформа» обернется лишь усугублением и без того тотальной кадровой деградации в различных сферах российской экономики и управления. Наличие диплома, а значит и право претендовать на рабочие места в ключевых сферах, будет зависеть не от объективной полезности работника, не от качества его подготовки, а от имущественного статуса. Но подобная ситуация не имеет ничего общего с задачами подлинной модернизации страны, о необходимости которой так часто и громогласно заявляла в последние годы власть. Начинать преобразования нужно не с сокращения количества вузов, а с принципиального изменения критериев отбора абитуриентов. И действительно объективными, соответствующими интересам страны здесь могут быть только такие критерии, в основе которых лежит не коммерческий интерес, а задачи повышения качества профессиональной подготовки будущих специалистов. Это возможно лишь при условии, если власть возьмет курс на декоммерциализацию образования, если образовательная сфера станет по-настоящему приоритетной статьей бюджетного финансирования, которое нынешняя власть планирует лишь сокращать, и с каждым годом все существеннее. Более жесткими должны становиться не финансовые условия поступления в вузы, а условия профессиональные. Конкурировать между собой должны не кошельки абитуриентов, а их реальные знания, равно как и качество и авторитет самих учебных заведений. Именно такие принципы были определяющими в советской образовательной системе. И именно они начисто попираются у нас сегодня.
На том же заседании «открытого правительства» Медведев заметил, что «России далеко до Советского Союза, где было 300 миллионов человек и 600 вузов». Да, в СССР процент молодежи, ориентированной на непременное получение высшего образования был ниже, чем в сегодняшней России. И количество людей, получавших вузовский диплом, гораздо больше соответствовало реальным потребностям экономики, чем сегодня. Однако премьер-министр умалчивает о том, в чем здесь главная причина. И в чем главное преимущество советской системы, при которой избыточное количество вузов теряло смысл, а для получения высшего образования требовалось гораздо больше интеллектуальных усилий и, соответственно, само качество этого образования было гораздо выше. Главная причина – в том, что в СССР, в отличие от нынешней России, стремительно превращаемой в сырьевой придаток развитых стран, существовала полноценная национальная промышленность, нуждавшаяся в постоянном пополнении теми, кто имеет рабочие специальности. На сегодняшнем же российском рынке труда, приобретающем откровенно однобокие и уродливые очертания, рабочие специальности востребованы все меньше. А в тех сферах, где на них по-прежнему существует спрос, коренные жители России все чаще сталкиваются с конкуренцией со стороны рабочей силы, завозимой из других регионов. Причем, конкуренция эта далеко не всегда честная. В российских СМИ уже не раз появлялись материалы, указывающие на то, что зачастую даже при большом желании коренные россияне заведомо не могут претендовать на рабочие места в определенных сферах – таких как, например, строительная, или сфера услуг. Коррумпированные работодатели просто не желают иметь с ними дела, поскольку использовать труд гастарбайтеров для них по тем или иным причинам предпочтительнее. И это, опять же, лишает россиян стимула выбирать рабочие профессии. Они стремятся в те сферы, где пока что отсутствует непосильная для них конкуренция с заезжей рабочей силой. И, в частности, стремятся к непременному получению высшего образования. Ведь для поступления в большинство российских вузов пока что хотя бы требуется приличное знание русского языка.
Наконец, если мы говорим о подлинной модернизации российской экономики, о стремлении к тому, чтобы Россия была в числе наиболее высокоразвитых и конкурентоспособных государств, то никак нельзя согласиться с идеей, будто нужно сокращать количество людей с высшим образованием. Высокоразвитые страны идут как раз по противоположному пути. Развитая, современная экономика, а не базарно-сырьевая, как сегодняшняя российская, востребует не только менеджеров с дипломами, но и высококвалифицированных инженеров и рабочих, также имеющих высшее образование. Ключевыми для России сегодня являются три тесно взаимосвязанных задачи: технологическое обновление производственной сферы, развитие современной национальной промышленности и подготовка квалифицированных кадров, — и рабочих, и управленческих, — соответствующих задачам современной промышленности и уровню новых, сложных производственных технологий. Но об этом мы от руководителей государства не слышим ни слова. Они способны лишь механически сравнивать количество вузов в СССР и в современной России. Но не желают говорить о том, в чем подлинная суть преимуществ советской образовательной системы, прямо вытекавших из преимуществ советской экономики, ее разнообразия и ориентированности на национальные интересы страны, а не на обслуживание приоритетов нуворишей и законодательно оформляющих эти приоритеты чиновников.
Без принципиального изменения социально-экономической и промышленной политики, без осознания недопустимости тотальной коммерциализации образовательной сферы сокращение количества вузов приведет вовсе не к повышению общего качества образования и профессионального уровня выпускников. Оно приведет к тому, что в стране будет появляться все больше необразованных молодых людей, лишенных возможности найти хоть какую-нибудь работу и обреченных пополнять ряды социальных маргиналов или криминальных сообществ.
Сокрушаясь по поводу того, что в стране появилось слишком много вузов, господин Медведев произнес фразу, которая прозвучала весьма двусмысленно и довольно зловеще: «Карфаген должен быть разрушен». Некоторые комментаторы поспешили заверить граждан, что премьер имел в виду всего лишь «Карфаген» российского высшего образования, а под разрушением имел в виду лишь сокращение лишних, по его мнению, учебных заведений. Однако ультралиберальные концепции и программы, к которым все откровеннее склоняется российская власть, заставляют опасаться, что в результате политики, проводимой ею по отношению к молодежи и ко всей стране в целом, разрушенным Карфагеном может в итоге оказаться сама Россия.
Еще одна беда сегодняшней России – дороговизна и недоступность жилья.
Как показало исследование компании Alliance De Luxe, которое она проводит ежегодно, москвич, имеющий среднюю зарплату по городу в размере 41 тысячи рублей, для приобретения даже самого скромного жилья в столице должен откладывать свой оклад полностью в течение 13,5 лет. То есть, если учесть, что на данный оклад может рассчитывать человек в возрасте не младше 20 лет, то лишь по достижении среднего возраста он получит ключи от собственной квартиры. Стоимость двухкомнатной квартиры площадью 40 квадратных метров в среднем составляет в Москве 6,64 миллиона рублей. И это только на сегодняшний день. В регионах стоимость жилья ниже, но и средняя зарплата намного скромнее. Соответственно, во многих российских городах работающему гражданину копить на собственное жилье придется почти так же долго, как в столице.
Есть и более реалистичные расчеты, которые учитывают текущие расходы, поскольку откладывать все заработанные деньги только на покупку жилья невозможно в принципе. Тем более при наличии семьи и детей. Эти расчеты применительно к России недавно опубликовал журнал EUROMAG. По его данным, на добротную квартиру в Москве местному жителю, зарабатывающему 40 000 рублей, придется копить 149 лет.
Очевидно, что и проблема принципиальной недоступности собственного жилья касается прежде всего российской молодежи. А отсюда вытекают и другие социальные проблемы, в том числе демографические. Никакие призывы к молодым создавать прочные семьи и больше рожать не дадут результата, если они не подкреплены реальными бытовыми перспективами. Молодые россияне в своем большинстве заведомо лишены социального стимула для создания семьи и для того, чтобы иметь детей.
Чиновники часто указывают на ипотечное кредитование как на панацею от проблемы. Но это очевидное лукавство. Для абсолютного большинства молодых даже первый взнос по ипотеке является финансово непосильным. Да и среди тех, кому он по карману, многие попросту опасаются загонять себя в долговую кабалу, поскольку у них отсутствует уверенность в завтрашнем дне, в стабильности работы и доходов. Не случайно по интернету уже гуляет мрачная шутка: «Ипотека сделала бессмысленной отмену в России крепостного права в 1861 году».
Названные проблемы в целом упираются еще в одну — ключевую — которая состоит в отсутствии внятной и целенаправленной молодежной политики, реализуемой на государственном уровне.
КПРФ на протяжении многих лет говорит об этом, настаивает на том, что этот вопрос должен стать для государства одним из наиболее приоритетных. В конце июня на эту проблему в очередной раз указала и Общественная палата РФ. Но и там пока что ограничиваются лишь самыми общими рассуждениями. Мы же считаем, что начинать нужно с немедленных и конкретных мер. Прежде всего – с создания отдельного Министерства по делам молодежи, которое будет заниматься не привлечением молодежи к политическому пиару ради рекламы власти, а решением реальных социальных проблем молодых граждан с учетом их потребностей и требований. Мы убеждены, что отказ от последовательной социальной политики в молодежной сфере, как и отказ от приоритетов социального государства в принципе, несет России только деградацию и разрушение.
Все эти вопросы, как и многие другие, важнейшие для России, мы будем обсуждать с молодежью на слетах и в летних лагерях в рамках программы «Комсомольское лето – 2012». И я уверен, что в результате к осени, которая может оказаться для нашей страны очень непростой, пополнятся ряды молодых граждан, готовых сознательно и последовательно отстаивать свои права, бороться за лучшее будущее своего поколения и своей Родины.